Об охотниках и жертвах

Ситуация, которая сегодня разворачивается в Республике Татарстан, вызывает беспокойство, пожалуй, большей части думающих людей в нашей стране. При этом точки зрения на нее могут отличаться кардинально. О возможных причинах, последствиях и сопутствующих явлениях данной ситуации и будет наш краткий анализ.

Основная масса комментаторов и аналитиков сходятся во мнении, что Татарстан и региональное Духовное управление мусульман стали жертвой борьбы между представителями традиционного Ислама и экстремистами, которые в значительном количестве обосновались, как в татарстанских селах, так и в мечетях. Безусловно, и в духовном управлении, уже фактически не отрицают наличие проблем в управлении мухтасибатами Закамского региона. Религиозные лидеры местных общин во многом ориентированы не на официально пропагандируемый ханафитский фикх, а на другие религиозно-правовые школы суннизма, в том числе наиболее фундаменталистский – ханбалитский мазхаб. Поэтому в данном случае, обличенный доверием руководства республики муфтий Илдус-хазрат Фаизов и его соратник Валиулла-хазрат Якупов, ведущие борьбу со своими идеологическими противниками, стали жертвами радикально настроенных мусульман, которые решили объявить ему личный джихад. Версия, безусловно, красивая и основанная на реальных процессах, происходящих в умме Татарстана. Действия органов внутренних дел во многом также показались убедительными.

Вторая версия произошедшего, по которой, по большому счету, должно было пойти следствие, связана с финансовыми разногласиями между муфтием и представителями бизнес-структур, которые пытались сохранить контроль над денежными потоками от хаджа. В этом отношении можно скорее говорить о том, что правоохранительные органы могли бы работать в том направлении, которое им более всего понятно, там, где им понятны мотивы и основные движущие силы. Вряд ли стоит анализировать финансовую деятельность главы регионального Духовного управления мусульман Татарстана, поскольку подавляющее большинство его коллег делают точно такую же работу. Единственное отличие Татарстана в масштабах этой деятельности, возможно, те цифры, которые назывались в СМИ и имеют серьезное значение для успешного функционирования духовного управления, но вряд ли они могли убедить его «конкурентов» совершить на него покушение.

Третья версия многими специалистами провозглашена фактически конспирологической и имеющей смутные основания. Она заключается в том, что теракты были совершены в ходе борьбы между политико-финансовыми группировками внутри татарстанской элиты, которые, как бы это дико не звучало, использовали региональное духовное управление мусульман в качестве арены для выяснения отношений. У этой версии есть свои плюсы и минусы, своя правда, свои варианты развития, как и у первых двух. Можно также найти множество доказательств в ее поддержку, но в сложившейся ситуации мы попытаемся сделать ряд выводов, которые, может быть, помогут взглянуть на происходящее с несколько иных позиций.

Во-первых, мы все должны понимать, что муфтий и Духовное управление мусульман Республики Татарстан имеют крайне высокую важность для республики вне зависимости от того, кто занимает этот пост и какие недочеты есть в работе организации. Сейчас этот имидж, этот статус «первого среди равных» был фактически утоплен в крови В. Якупова и Татарстан перестал представлять собой регион благоденствия для мусульман. Думаю, не надо объяснять, кто и какие имиджевые потери понес больше всего с учетом Универсиады 2013 года.

Во-вторых, необходимо понимать, что данные события изменили сам статус имамов в Центральной России. Раньше, при всех особенностях религиозной деятельности, работу мусульманского священнослужителя в Центре России вряд ли можно было назвать более опасной, нежели работу полицейского и пожарного. Сейчас же оглядки на Северный Кавказ уже не кажутся большинству такими уж натянутыми. При этом никто не задумывается, о том, реальность ли это, или картинка, нарисованная в наших головах искусным художником, который хотел показать нам, что быть имамом в Казани не так уж и безопасно.

В-третьих, многие после событий в Казани смогут заработать себе очередной капитал. Кто-то сможет организовать и возглавить «охоту на ведьм», которую уже объявил Роман Силантьев. Кто-то сможет вывести на чистую воду людей, делающих бизнес на вере, обнаружив у них множество нарушений. Кто-то сможет просто построить карьеру в качестве борца за правое дело. К самой трагедии это будет иметь очень косвенное отношение, но ее использование, по большому счету, лишь повод для конкретных действий – все остальное «лирика».

В-четвертых, многое будет зависеть от Илдуса-хазрата Фаизова: как он воспримет покушение на себя, как он проявит себя как человек, как лидер, как мусульманин. Его позиция будет очень важна для всей мусульманской общины республики. Будет ли он до конца идти по тому пути, который избрал или остановится – это будет, пожалуй, поважнее правдивости различных версий покушения на него.

Наконец, для Духовного управления мусульман Республики Татарстан наступает очень важный момент, когда оно либо объединится, чтобы отстаивать интересы мусульман, либо его разорвут внутренние противоречия, формируемые внешней средой. В первом случае мы сможем увидеть реальную мощь мусульманской общины, во втором будут мелочные разборки, демарши, открытые письма и прочие атрибуты конфликта.

Подводя итог краткому анализу ситуации в новом измерении мусульманского пространства в Татарстане можно сказать, что в сложившейся ситуации наиболее благоразумно для органов государственной власти и правоохранительных органов будет реально посмотреть на вещи и не спешить с действиями, о которых можно будет пожалеть в будущем. Речь идет как о «перевыполнении плана по поимке ваххабитов», так и об официальной позиции руководства республики, которое должно сформулировать ее понятной для всех, и особенно для мусульман. Кроме того, Духовное управление мусульман Республики Татарстан должно продемонстрировать свое реальное лидерство в мусульманском сообществе региона. Только тогда всем будет понятно, что мы делаем реальные шаги на пути к построению гражданского общества и межконфессионального мира, только тогда мы сможем преодолеть «сползание к Кавказу» ситуации в исламском сообществе России и показать, каким образом необходимо бороться с насилием вне зависимости от мнимых и реальных причин его возникновения.

Если этого не сделать сейчас, то те, кто называют себя охотниками, могут вскоре стать жертвой…

Илья Рябков политолог, исламовед