RSS | PDA | Архив   Четверг 28 Март 2024 | 1433 х.
 

Развал-схождение

03.12.2007 16:53

Возможное объединение мусульманских организаций под эгидой единого духовного управления является одной из самых волнующих тем религиозной жизни России. Но эта проблема касается не только взаимоотношений на уровне лидеров общероссийских организаций. Сходная ситуация и в регионах с компактным проживанием мусульман, в каждом из которых параллельно действуют региональные мусульманские организации, входящие в состав либо Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ) России либо Совета муфтиев России (СМР). Когда же и по какой причине мусульманское сообщество начало жить порознь, есть ли перспективы для их объединения?

В уставе Центрального духовного управления мусульман России записано, что оно является правопреемником Оренбургского магометанского собрания, образованного в 1788 году по указу императрицы Екатерины II. Под юрисдикцией ЦДУМ находится 30 региональных духовных управлений мусульман (муфтиятов) по всей России. С одной стороны, ЦДУМ являлось проводником политики государства в мусульманской среде, с другой стороны, на протяжении двух столетий эта организация представляла интересы мусульманского населения России сначала перед православным государем-императором, а потом советским атеистическим правительством. Крах коммунистической системы в конце 80-х начале 90-х годов сопровождался повышением роли в общественном сознании религии. Но эти события не привели к усилению позиций ЦДУМ, как того можно было бы ожидать.

    Помощь зарубежных благотворительных фондов, щедрые пожертвования новообращенцев, возвращение государством культовых зданий и недвижимости, повсеместный рост количества приходов  привели к тому, что в недрах ЦДУМ появились сторонники идеи разукрупнения организации.  Этому способствовало и то обстоятельство, что в начале 1990-х в регионах России возросло влияние местных элит, и наличие собственного духовного центра рассматривалось ими в качестве одного из атрибутов независимости региона. Кроме того, среди имамов были и те, кто был недоволен стилем управления Талгата Таджуддина. Не все разделяли его взгляды относительно необходимости сближения религий араамической традиции - ислама, христианства и иудаизма.

    В период с 1991 по 1994 годы из ЦДУМ выделились Башкирское, Татарское, Поволжское, Центрально-Европейское и Азиатское духовные управления мусульман. Руководители вновь образованных духовных управлений поспешили объявить себя муфтиями соответствующих регионов. Для того, чтобы руководители подведомственных ЦДУМ региональных структур имели статус не ниже, чем их коллеги в отделившихся духовных управлениях, Талгат Таджуддин тоже наделил своих подопечных саном муфтия. Сам же Талгат Таджуддин принял сан верховного муфтия России. В итоге,  на сегодняшней день в России насчитывается более 40 муфтиев.

    Вышедшие из-под крыла Талгата Таджуддина духовные управления сначала образовали координационный центр, а затем в 1996 году учредили Совет муфтиев России, который возглавил Равиль Гайнутдин. Сам Равиль Гайнутдин объясняя ситуацию, связанную с расколом ЦДУМ заявляет, что в начале 1990-х годов многие вопросы удобнее было решать самостоятельно на местах. В то же время председатель Совета муфтиев России уверен, что рано или поздно мусульмане придут к тому, что существуют проблемы, которые могут быть решены только сообща, под началом одного руководителя. Но говорить определеннее о сроках и формах возможного объединения мусульманских духовных центров, Равиль Гайнутдин считает преждевременным.

    Верховный муфтий России Талгат Таджуддин вообще не склонен, по крайне мере, публично, всерьез относится к произошедшему расколу в его ведомстве.

А мы никогда и не разъединялись. Мы все молились и продолжаем молиться в одних мечетях Единому Богу, читаем Коран, чтим пророка Мухаммеда, — говорит Талгат Таджуддин.

    Действительно, ни один муфтият не отходил от канонов ислама, ни одна религиозная община не вышла за пределы традиций исповедания религии, сложившиеся за века на территории России. Но в то же время обе централизованные структуры сильно различаются по своему внутреннему устройству. Так в ЦДУМ России региональные муфтии назначаются указом верховного муфтия, который по уставу имеет пожизненные полномочия. В СМР процедура назначения высшего духовенства обратная — региональные муфтии избираются на съезде мусульман (фактически представителей духовенства), а те в свою очередь выбирают из своего числа председателя и четырех сопредседателей Совета муфтиев на срок пять лет.

    В отличие от православной церкви, в которой признается священноначалие духовенства, в исламе духовенство не является необходимым условием религиозной жизни. Более того, сам пророк Мухаммед не имел «освобожденной должности», а совмещал обязанности религиозного деятеля с занятиями торговлей, управлением государством и руководством армией. Возглавить же коллективную молитву согласно мусульманскому праву может и подросток, достигший половой зрелости, в случае если он обладает большими знаниями, чем другие ее участники. Проведение семейно-бытовых обрядов, связанных с рождением ребенка, заключением брака или смертью человека, что в настоящее время является преобладающей формой проявления религиозности населения, также не предполагает обязательного участия в этих обрядах представителей особого сословия. От участников обрядов не требуется знаний больших, чем те, которыми, в принципе, должен обладать каждый мусульманин.  Другое дело, что в современной России абсолютное большинство мусульман не имеют даже базовых представлений об исповедуемой ими религии, а 70-летнее господство атеистического мировоззрения привели к обеднению религиозной жизни мусульман настолько, что ислам в глазах большинства «этнических мусульман» не является больше системой мировоззренческих и нравственных установок а представляет собой набор обрядовых действий, подчеркивающих, в первую очередь, этническую самоидентичность.

    По существу приходы, входящие в состав обеих централизованных структур, в настоящее время сталкиваются с одними и теми же проблемами. В равной мере имамы обеих организаций вынуждены самостоятельно выстраивать отношения с местными властями и организовывать внутриприходскую жизнь, искать спонсоров, готовых финансировать строительство мечетей. В таких обстоятельствах тонкости взаимоотношений между муфтиями отходят на второй план. По сравнению с началом девяностых годов ситуация в стране сильно изменилась — меньше помощи стали оказывать зарубежные фонды, а люди стали не просто демонстрировать больше прагматизма, но также стали более критически оценивать представителей духовенства. Сегодня одного лишь азана (призыва на молитву) недостаточно для того, чтобы человек пришел в мечеть. В таких условиях, когда пожертвований большинства мечетей не хватает даже на оплату коммунальных услуг, государство или органы местного самоуправления становятся едва ли не единственной возможностью для того, чтобы приход выжил.

    Советник управления по внутренней политике Администрации Президента РФ Алексей Гришин, курирующий деятельность мусульманских организаций России, неоднократно заявлял, что государство в соответствии с Конституции не вмешивалось и не планирует вмешиваться в вопросы внутренней организации мусульманского сообщества страны, и готово вести диалог с любыми организациями, реально представляющими интересы мусульман России. Действительно, бюрократическая система может  извлечь выгоду из любой ситуации: будут ли мусульмане объединены в рамках одной централизованной организации  или же будут заняты междоусобной борьбой. Государство до определенного предела готово даже терпеть наличие противоборствующих структур, если их деятельность не угрожает стабильности в стране.

    С единой организацией технически удобнее вести диалог, договариваться, в случае необходимости можно мобилизовать значительную группу населения на решение государственных задач, но с другой стороны, всегда приходится опасаться, что она может начать оказывать самостоятельное влияние на внутриполитическую ситуацию в стране. Иллюстрацией данного тезиса могут служить взаимоотношения между властью и Московской Патриархией. Несмотря на полную и всестороннюю, казалось бы, поддержку деятельности властей, церковь зачастую демонстрирует собственный взгляд на события происходящие в стране. Так было при оценке закона о монетизации льгот, так происходит сейчас при обсуждении вопроса необходимости введения в школах «Основ православной культуры». Соответственно организационная разобщенность мусульманского социума лишает государство не только преимуществ работы с органом, выражающим консолидированную позицию значительной группы населения, но одновременно позволяет избежать трудностей, с которыми оно может столкнуться, имея отношения с сильным организационно оформленным институтом гражданского общества.

    Но было бы неправильным возлагать вину за разобщенность мусульманского социума на какие-либо внешние факторы или чей-то злой умысел. Разобщенность — это в первую очередь признак неспособности мусульманского сообщества договориться внутри самой же общины о принципах ее жизни, даже несмотря на то, что они регламентированы канонами религии. Муфтии, коих насчитывается в каждом регионе компактного проживания мусульман по два или даже по три, вместо того, чтобы добиваться повышения собственного авторитета в глазах возглавляемой махали, добиваться признания со стороны общества, в большинстве своем сильнее озабочены тем, чтобы добиться признания со стороны государственных структур. В итоге каждый из них независимо друг от друга обивает пороги кабинетов чиновников, рассчитывая на их поддержку. В то время как учредителями и активными членами многих приходов остаются два-три десятка стариков.

    Во взаимоотношениях между двумя главными муфтиями страны в последние годы наблюдается некоторое потепление. Руководители обеих мусульманских структур бывают вместе не только на протокольных встречах в Кремле или МИДе, но и на публичных мероприятиях. Например, Талгат Таджуддин принимал участие в съезде мусульман Татарстана, который проводило ДУМ РТ, ориентирующееся на Равиля Гайнутдина, а сопредседатели Совета муфтиев России участвовали в мероприятиях, организуемых Т. Таджуддином в Древнем Булгаре. Руководители обеих общероссийских мусульманских структур отказались от взаимных упреков и негативных оценок деятельности друг друга. Определенной вехой, символизирующей прекращение противостояния обеих структур, явилось совместное участие Талгата Таджуддина и Равиля Гайнутдина в торжествах, посвященных 60-летию муфтия Башкортостана Нурмухамета Нигматуллина, которые прошли в декабре прошлого года.

    Представители же рядового мусульманского духовенства не склонны видеть в своих коллегах из соседних приходов конкурентов. Например в Башкортостане, ни одно мероприятия, проводимое мусульманскими общинами, не обходится без приглашения имамов или прихожан мечетей, относящихся к «параллельному» духовному ведомству — будь то открытие мечети, конкурс чтецов Корана или коллективное разговение в месяц рамазан. Прихожане в большинстве своем относятся безразлично к вопросам юридической принадлежности той или иной мечети. Если же такой вопрос и возникает, то имамы терпеливо объясняют людям, что взаимоотношения духовных управлений не имеют никакого отношения к вопросам веры в Бога. Например, один священнослужитель в таких случаях говорит прихожанам, что намаз читают не муфтию и не имаму, а Всевышнему.

Булат Юлбарисов

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/analytics/point-of-view/1014/">ISLAMRF.RU: Развал-схождение</a>