RSS | PDA | Архив   Четверг 28 Март 2024 | 1433 х.
 

Казнить нельзя помиловать

28.06.2012 15:04

  Запрет мусульманских книг Ленинским районным судом города Оренбург в очередной раз продемонстрировал уровень реального, а не формального взаимодействия между мусульманским сообществом России и органами государственной власти. Чтобы понять, что действительно произошло и произошло ли вообще что-нибудь неординарное, необходимо понять 7 принципов развития текущих взаимоотношений мусульман с представителями российской власти и правоохранительными органами.   

 

 

Принцип 1. Мухи отдельно – котлеты отдельно.

 

Ни для кого не секрет, что собирая очередное совещание о развитии ислама в регионе (округе, России) государственные деятели нацеливаются на одну простую вещь во взаимодействии с лидерами мусульманских организаций. Речь идет о простом выражении взаимной лояльности, выработке какого-то общего взгляда на текущие проблемы, которые обычно укладываются в несколько конкретных случаев (строительство мечети в районе, помощь имамам с отправкой паломников в хадж и т.п.).

 

Вопросы стратегического развития уммы и уж тем более ее позиционирование внутри российского общества вообще не подразумеваются как возможные темы для обсуждения. Я не знаю, почему эти темы не поднимаются даже на самом высоком уровне, ведь объявление четких и понятных ориентиров поможет, прежде всего, тем мусульманским деятелям, с которыми сотрудничают органы власти. И председателям духовных управлений будет проще работать и понимать ситуацию.

 

В итоге мы получаем, что органы власти и правоохранители, сотрудничая с духовными управлениями, пытаются видеть в них своих союзников – «хороших мусульман», которые будут помогать бороться с «плохими мусульманами». То, что эти люди могут быть воспитаны на одних и тех же книгах и даже проходить обучение за одной партой, естественно в их голове не укладывается. При этом, кто такие «плохие мусульмане», в принципе им уже известно.

 

Принцип 2. Всегда нужен правовой механизм.

 

Любую существующую политическую, идеологическую, социально-культурную проблему наше государство пытается решить с помощью формирования правовых или реже политических механизмов. Есть проблема – нужна комиссия, есть преступление – нужно наказание. Сопутствующие механизмы работают по такому же принципу: «вызов – ответ».

 

Поэтому, обнаружив проблему распространения убеждений, не совпадающих с точкой зрения официального духовенства, государство, идентифицировав это как угрозу собственной целостности, оформив юридически в качестве преступления, решило, что аресты, уголовные дела и запреты идеологического наследия (т.е. книг) помогут решить данную проблему. То есть меры уголовного преследования к людям, идеологически отрицающим существующую политическую систему, были провозглашены в качестве ответа на рост терроризма и экстремизма. При этом упускается из виду, что сами эти меры воздействия для убежденных членов, по большому счету, проблемы не представляют.

 

Юриспруденция бессильна против идеологии, а уж тем более  против искреннего убеждения людей. Слабость данного механизма четко демонстрируется спецификой развития организации «Хизб ут-Тахрир» в России.

 

Принцип 3. Мы лучше знаем, что вам надо

 

Экспертизы литературы, попавшей под подозрение, в подавляющем большинстве проводятся без привлечения представителей мусульманской общественности и религиозных деятелей. В регионах, к экспертизе привлекаются в основном специалисты узкого профиля (психологи, лингвисты, политологи), которые могут не знать всех особенностей вероубеждений мусульман и истории развития исламской теологической мысли.

 

При этом Минюст России уже некоторое время подумывает о формировании некоего реестра «проверенных специалистов», которых будут привлекать к экспертизе экстремистской литературы. Принципы формирования данной коллегии ученых неизвестны и вряд ли будут понятны широкой общественности, хотя коррупционная составляющая данного механизма видна невооруженным глазом.

 

Принцип 4. Берем все – на месте разберемся.

 

Работа оперативников на местах проведения обысков достаточно давно является темой для многочисленных вопросов и восклицаний. «Отработав» ту или иную ячейку запрещенной организации, оперативники зачастую присовокупляют к делу все относительно похожие по тематике книги, брошюры и другие источники информации, несущие идеологическую нагрузку. Учитывая относительно невысокий уровень осведомленности оперативников о принципах «образовательной» деятельности в каждой конкретной организационной структуре, возникает вопрос: «А если при очередном обыске у нурсистов или хизбов будет обнаружен томик Пушкина с пометками на полях, то, что будет тогда?»

 

В этой связи необходимо понимать, что зачисление в списки используемой экстремистами литературы необходимо вести специалистам, а не оперативным сотрудникам, ведущим дело.

 

Принцип 5. Молчание – знак согласия.

 

Зачастую, можно наблюдать, что при встрече лидеров российских мусульман с политическим руководством страны проблемы распространения экстремистских и террористических идеологий под флагами ислама и духовными, и официальными лицами провозглашается как проблема, требующая разрешения. И чиновники, и мусульманские деятели сходятся в том, что больше всего от этих явлений страдают  простые мусульмане.

 

При этом, если очередной полковник полиции начинает преследовать конкретного имама, муфтии вступаются за него практически мгновенно. Но есть одно но. В разговорах с политическим руководством никто не поднимает проблему системного непонимания органами внутренних дел своих задач и целей в борьбе с экстремистами. Кому как не муфтиям подсказать высшим должностным лицам те критерии, по которым необходимо вести работу правоохранительным органам. Пока мы не можем говорить о формировании внятной, четкой, и самое главное, консолидированной позиции в мусульманской умме страны. В связи с этим не упоминание о проблеме трактуется чиновниками, как ее отсутствие, а молчание, как согласие с существующей системой работы.

 

Принцип 6. Моя хата с краю.

 

Данный принцип используется очень многими исламскими деятелями по отношению к представителям «конкурирующей» организации. Мол, попался на распространении экстремистской литературы, уж извини. Более того обвинение в «ваххабизме» в отношении того или иного мусульманского деятеля можно чаще всего услышать от коллег по цеху или «сведущих публицистов».

 

В этой связи приходится говорить о полном отсутствии в российском мусульманском сообществе хоть какого-то коллективизма. Более того удивляет само наличие нескольких мусульманских организаций, претендующих на статус всероссийской, хотя между ними официально нет доктринальных различий или конфликта по принципам трактовки священных текстов.

 

Принцип 7. Казнить нельзя помиловать.

 

Смысл данного принципа сводится к тому, что без наличия четких ориентиров в развитии ислама в России любой случай подобно запрету Ленинским судом Оренбурга мусульманских книг трактуется в каждом конкретном случае по-своему. Соответственно запятая стоит в каждом конкретном случае всегда по-разному.

 

Пока все эти принципы живут и действуют вряд ли можно ожидать улучшения ситуации с такими коренными вопросами развития ислама в России, как сохранение возможности для развития всем традиционным направлениям ислама, и самое главное – формирование этой самой традиции.  

  

Илья Рябков политолог, исламовед

 

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/analytics/point-of-view/22711/">ISLAMRF.RU: Казнить нельзя помиловать</a>