Наследие Каримбая продолжает служить томским мусульманам

Потомки знаменитого сибирского мецената живут в ветхом доме с прогнившими полами

Татарская слобода Томска с двумя мечетями и великолепным особняком купца Каримбая находится в самом центре Томска. Основная часть населения здешних улиц давно уже не татарская, но старое название слободы в народе сохранилось. Минуло уже почти 90 лет со дня смерти хозяина особняка, купца 2-й гильдии Каримбая Аминовича Хамитова, но и сегодня в его доме размещается областной Центр татарской культуры. Томичи продолжают называть этот дворец «Домом Каримбая», в честь его хозяина, основателя и руководителя «Благотворительного общества мусульман-прогрессистов», гласного Томской городской думы, мецената Красной мечети.

Карим Хамитов приехал в Сибирь семилетним мальчишкой, преодолев вместе с четырьмя братьями в повозке своего отца долгий путь из Пензенской губернии в Томскую. Это было в 1870 году. Вместе с Хамитовыми в деревню Серябряково под Томск прибыли еще несколько семей поволжских татар. На новом месте они получили землю: пахали, сеяли, возили урожай на ярмарку в город.

Старший из братьев, Хамза, вскоре уехал учиться в Бухарское медресе. По окончании учебы его назначили ахуном Томска, а затем всей Томской губернии. Младший из Хамитовых – Карим, будущий Каримбай, повзрослев, сначала подался на таежные прииски, а потом приехал жить в Томск, к старшему брату. Молодой человек, знающий несколько восточных языков, смог заработать первоначальный капитал, оказывая купцам посреднические услуги. Но и годы работы в тайге не прошли даром – Карим Аминович начал быстро богатеть на торговле пушниной, которую привозил от остяков.

Калым Каримбая

Интересна история женитьбы Каримбая. Будущий его тесть Латыпбай отличался большой щедростью, граничащей с расточительством. Он частенько приглашал гостей, раскинув шатры за городом. Кумыс лился рекой, редели отары овец и табун коней. Результатом такого образа жизни стало полное банкротство Латыпбая. За долги описали все его имущество вместе с домом. Но он остался должен еще 2 тысячи рублей по векселям, и ему грозила долговая тюрьма.

Тут Латыпбая спас Каримбай, которому очень нравилась его 15-летняя красавица-дочь Мутагора. Каримбай сосватал ее, уплатив отцу калым в 2 тысячи рублей. Более того, он взял тестя с тещей и двумя их детьми на полное содержание. Впоследствии, после смерти Латыпбая, его жена Мадина стала экономкой в быстрорастущей семье своей дочери Мутагоры.

Каримбай занялся разведением породистых лошадей и, как говорится, попал в струю: разразилась русско-японская война, крепкие выносливые кони были нужны армии.  Поставляя скакунов на действующий фронт, он стал одним из богатейших людей Сибири. За аргамаками начали приезжать со всех концов Российской империи. В тридцати километрах от Томска паслись тучные табуны и стада коров, содержались пчелиные пасеки Каримбая. На лето Мутагора с детьми уезжали жить за город в имение.

Став миллионером и купцом 2 гильдии, в 1906 году Каримбай построил дом-дворец с фонтаном, где теперь размещается Центр татарской культуры.

Павлины в Сибири

Об особняке Каримбая на улице Большая Королевская (ныне Горького, 35) стоит рассказать подробно. Ни одна из двенадцати комнат дома не была похожа на другую. По воспоминаниям потомков, отделка стен, потолка, убранство комнат поражали своей красотой и изысканностью. Хозяин привлек к работе лучших художников и архитекторов, в числе которых были и иностранцы.

Из воспоминания дочери мецената Хадичи:

«Большой зал и гостиную разделяла красивая арка с белыми колоннами и изящно вылепленными карнизами. В зале стояла белая мебель с позолотой, в простенках между окнами большие зеркала в позолоченных рамках. На окнах сверх тюлевых занавесок белые шелковые портьеры, на дверях — бархатные. Гостиная была цвета бордо. Темно-красные стены, такого же цвета мебель. На полу пушистые бархатные ковры, в которых утопала нога. С потолка свисали роскошные люстры. На камине стояли часы в позолоченном футляре с инкрустациями из драгоценных камней.

Дверь из зала вела в просторную переднюю. С ее правой стороны находилась дверь в комнату старшей любимой дочери, красавицы Марьям. Комната кремово-лимонного цвета с мягкой мебелью, обитой атласом, выходила окнами во двор рядом с парадным крыльцом. В ней стояли письменный полированный столик, книжный шкаф. Кремовые шелковые занавески и бархатный ковер на полу тонко дополняли изысканное убранство.

В одной из больших комнат потолок украшали изображения четырех времен года исключительной красоты. Из передней вел длинный коридор. С правой стороны его спальня в сиреневом цвете. Все сиреневое — стены, драпировки, кровать под пышным пологом. В комнате были еще комод, гардероб, трельяж (из спальни дверь была еще в какую-то маленькую комнату). С левой стороны — большая столовая с панелями, отделанными под дуб. Здесь стоял большой обеденный стол с тяжелыми дубовыми стульями. В простенках – два больших зеркальных шкафа с дверцами и полками из толстого богемского стекла. В них все блестело и искрилось. В одном шкафу серебряная посуда, в другом – изящная фарфоровая».

— Я и в музеях не встречала таких шкафов, — пишет в своих воспоминаниях дочь Каримбая. —  Наверное, только у царей были такие.

Далее по коридору шли двери комнат сыновей, конторка, кабинет отца, детская и ванная комнаты. В конце коридора дверь на кухню и комнату прислуги. Из кухни во двор к двухэтажному флигелю вел черный ход. Дальше – ворота во двор с конюшней, каретником, кучерской, где жили кучер и дворник. Для приема гостей на прилегающей к особняку территории был разбит сад, огороженный чугунной узорчатой решеткой. В центре сада были фонтан, круглая беседка со столиком, цветочные клумбы, насажены пихты, ели, яблони, черемуха, рябина. Изящную красоту дополняли редкие для Сибири павлины, важно разгуливавшие по саду.

Каримбай Хамитов - меценат

Из воспоминания Хадичи дочери Каримбая:

«В 1906 году мой папа вернулся с японской войны и поступил на службу в Томскую городскую управу. После революции 1905 года народ стал сознательным. Теперь требовалось создавать светские школы для татар. А их не было даже в таком культурном центре Сибири как Томск. В медресе учил мальчиков мулла Хамза Хамитов (брат Каримбая) по бухарскому образцу. На русском языке вообще не учили. Мой папа решил создать «Благотворительное общество мусульман-прогрессистов» на пожертвования богатых татар, которых тогда немало проживало в Томске. Выхлопотав разрешение у генерал-губернатора, отец стал председателем этого общества».

Каримбай пожертвовал на строительство каменной школы для детей «магометан» 10 тысяч рублей – громадные по тем временам деньги. В 1907-м школу открыли. Дети бедных обучались бесплатно, состоятельные родители платили за учебу отпрысков.

Каримбай открыл также бесплатную женскую гимназию для мусульманок, финансировал строительство Красной мечети и приобретение библиотеки для нее, построил водонапорную башню, которая многие десятилетия обе6спечивала питьевой водой не только Татарскую слободу, но и весь центральный район города. В своем завещании он оставил деньги для строительства моста через реку Томь.

По воспоминаниям Ксении Смоктиной, бывшей няньки младших детей Хамитовых (она прожила более ста лет), Каримбай был очень сердобольным человеком, помогал нуждающимся шакирдам, погорельцам.

Меценат скончался по болезни 31 августа 1919 года в возрасте 56 лет, оставив девятерых детей на руках 39-летней вдовы. В стране шла гражданская война. После смерти мужа и «национализации» дома, Мутагора с младшими детьми уехала из полыхающей Сибири в относительно спокойный и хлебный город Ташкент. Умерла она в 1971 году и похоронена в столице Узбекистана.

Потомки мецената

Историю жизни Каримбая собирал по крупицам, а затем рассказал ее обозревателю islamrf.ru родной внук мецената Ифраим Шайхулович Хамитов, ныне проживающий в Томске. Он искал материал, встречаясь с родственниками в Ташкенте, Москве, Новосибирске и других уголках страны, куда судьба разбросала род Хамитовых.

Ифраим – сын Шайхуллы, первенца Каримбая и Мутагоры. Он живет с супругой в квартирке на втором этаже ветхого дома с прогнившими полами и подоконниками на улице Гоголя.

Почти десять лет вместе с ним проживает и сестра Ифраима, внучка мецената Фатима. В старом доме, где она жила раньше, случился пожар.

Внук Каримбая показывает мне дореволюционные снимки семьи. Он достает одну за другой из железного сейфа папки с пожелтевшими от времени фотографиями и документами. Не часто улыбается удача увидеть столько редких, «музейных» снимков, поэтому я только успеваю переснимать их на цифровую камеру…

Потомки купца Хамитова производят впечатление людей, готовых довольствоваться малым. Ифраим Шайхулович 34 года прожил с семьей в общей кухне в одном из домов, как-то много лет назад освободив для ремонта родительскую квартиру в деревянном доме в Татарской слободе, недалеко от дедовского особняка. Квартира приглянулась начальнику гортопа, который после ремонта вселился туда сам.

Сложной оказалась судьба потомков Каримбая. Они всегда оставались в числе «ненадежных» в силу своего «байского» происхождения, несмотря на то, что верно служили новой советской власти,.

Отец Ифраима Шайхулла был пулеметчиков в Красной армии, воевал против Врангеля и батьки Махно. После войны работал учителем, но недолго. Его уволили. Семья скиталась из одного места в другое. Отец брался за самую тяжелую работу. Первенец Каримбая и Мутагоры умер в возрасте 33 лет, надорвавшись от непосильного труда на шахте. Сыну его Ифраиму тогда исполнилось только пять лет, а Фатима  была еще грудным ребенком.

— Судьбы отца и моего старшего брата Шайдуллы очень схожи, - рассказывает пожилой внук Каримбая. – Оба они умерли в 33 летнем возрасте (брат от полученных в войну ран) и оба они прожили с семьями по десять лет, оба без ума любили детей, нас у отца было четверо, от брата остались пять детей.

Сам Ифраим Хамитов пошел работать с 14 лет. На лесозаготовках во время войны подросток надорвался, потерял зрение и заработал туберкулез костей. Еле живого его привезли в санчасть. Зрение вернулось через год лечения. Это было необъяснимое счастье - увидеть первый луч света. Он стал активно заниматься спортом, обливался холодной водой, работал над собой не покладая рук и, вероятно, поэтому сегодня внук Каримбая выглядит гораздо моложе своих 80 лет.

— А вы не пробовали вернуть дедовский особняк? – поинтересовался я.

— Дом деда – памятник архитектуры федерального значения, законы не позволяют претендовать на него, — ответил пенсионер. — Мы просили флигель, но получили отказ.

Ифраим и Фатима Хамитовы уже много лет «сидят на чемоданах». Они ждут обещанного сноса. Дождутся ли?…

P.S. Особняк купца Каримбая Хамитова уже 12 лет служит центром возрождения татарской культуры. Здесь работают клубы любителей театра и народной песни «Халык моннары», женский клуб «Ак калфак». Действуют песенный кружок «Нур», молодежный хореографический клуб, историко-литературный клуб «Мирас», музыкальный – «Сандугач», детские - «Родник» и «Акият», кружки эстрадного и сольного пения. Проводятся занятия по изучению татарского языка…

Красная мечеть же пока представляет собой печальное зрелище, как вы видите на фото, хотя прошло более десяти лет с тех пор, как ее передали мусульманам (в советское время здесь был ликероводочный завод).

По словам имама мечети Низамутдина Жумаева, реконструкция здания вот-вот начнется. В 2007 году из областного бюджета на эти цели выделили два с половиной миллиона рублей.

Ибрагим Бекдаир,

15.01.2008

Фото автора и из семейного архива Ифраима Хамитова

    Фотографии:

Областной Центр татарской культуры – «Дом Каримбая»

Каримбай и Мутагора с друзьями семьи

Каримбай Хамитов в своем доме

Магометанская приходская школа

Мусульманки Томска начала 20 века

Красная мечеть до революции

Ифраим и Фатима, потомки Каримбая

Красная мечеть сегодня

    Другие статьи по исламу в Сибири:

 В доме цыгана Будулая омичи теперь читают намаз. История мечетей Омска

Старинные мечети Тюменской области

Репрессии против тюменских имамов

Последний сибирский ишан Халил Халилов: легенды возвращаются

Доцент будет вести пятничную проповедь в исторической мечети Новосибирска