RSS | PDA | Архив   Пятница 29 Март 2024 | 1433 х.
 

Биография муфтия Габдессаляма Габдрахимова в свете новых исторических источников

25.12.2009 12:25

Будущий второй муфтий Магометанского духовного собрания Габдессалям б. Габдеррахим б. Габдеррахман б. Мухаммет аль-Габдери родился в 1765 году в семье тептярей деревни Абдрахмановой Бугульминской округи Оренбургской губернии. Высшее религиозное образование получил в медресе Ибрагима Худжаши (? –1825) при 1-й соборной мечети Казани и в Каргале у мударисов Габбаса б. Габдеррашида аль-Кушери и Габдрахмана б. Мухаммадшарифа аль-Кирмани (1743–1826).

 

С подачи башкирского исследователя Д. Д. Азаматова в исторической науке утвердилось ошибочное мнение о том, что Габдессалям Габдрахимов с 1799 году был имамом Оренбургской соборной мечети, в 1802 году отрешен от должности за преждевременное проведение праздничного богослужения по личному представлению муфтия Мухаммеджана Хусаинова, а в 1805 году восстановлен в ней с присвоением звания ахуна. На своем посту он якобы неоднократно выполнял дипломатические и разведывательные поручения российского правительства в Казахстане и Средней Азии. Эти факты общепризнанны и нашли свое отражение даже в энциклопедических справочных изданиях. А между тем они не соответствуют действительности и являются результатом поспешных выводов на основе поверхностного изучения исторических источников.

 

Дело в том, что до 1805 года в Оренбурге вообще не было соборной мечети. Хотя мусульмане играли определяющую, доминирующую роль в торговле на оренбургском Меновом дворе, постоянное мусульманское население самого города вплоть до конца XVIII столетия было весьма незначительным. Торговцы не спешили селиться на новом, необустроенном месте, предпочитая вести разовые, сезонные операции. Основной поток татарских переселенцев оттягивал на себя расположенный поблизости Сеитовский посад (Каргала), проживание в котором обеспечивало возможность заниматься не только приграничной торговлей, но и сельским хозяйством на обширных пространствах плодородных земель, в комфортной культурной и языковой среде, в окружении единоверцев. По указу императрицы Екатерины II от 8 июля 1782 года за городской чертой на оренбургском Меновом дворе в 1785 году была построена за государственный счет каменная мечеть. Однако она была предназначена для удовлетворения духовных потребностей приезжих мусульманских торговцев в период проведения ярмарки и не имела постоянного прихода. Только в 80–90-е годы XVIII века в Оренбурге постепенно начинает складываться немногочисленная мусульманская община из числа постоянных жителей: выходцев из среднеазиатских государств и первых татарских купцов. При перепланировке 1786 года для «азиатцев» был даже предусмотрен отдельный квартал к западу от пересекающей весь город Большой улицы (ныне Советская). По привилегии императрицы Анны Иоанновны от 1 мая 1734 года в Оренбурге было запрещено строительство неправославных храмов, как сказано в ней: «дабы не допускать умаления нашей святыя кафолическия веры». Поэтому первые оренбургские мусульмане были вынуждены подвергаться опасности, посещая Меновнинскую мечеть, расположенную на степной стороне, за Уралом, или даже ездить в Сеитовский посад, отстоящий от города на 18 верст.

 

Архивные документы свидетельствуют о том, что по предложению оренбургского военного губернатора Н. Н. Бахметьева от 10 сентября 1799 года «из уважения к настоянию живущих» в Оренбурге «азиатцев и многих магометанского закона при должностях находящихся чиновников, и купечества» журнальным постановлением от 17 сентября 1799 года Оренбургское губернское правление утвердило избранного местной общиной Габдессаляма Габдрахимова в должности городового муллы без мечети «для исправления по закону магометанскому треб и для обучения малолетних детей». На это обстоятельство особо указывал сам муфтий Мухаммеджан Хусаинов. Добиваясь отрешения имама от должности за преждевременное проведение праздничного богослужения, он писал, что Габдессалям Габдрахимов был определен муллой не к конкретному храму, а для совершения частных религиозных обрядов (наречения имени, бракосочетания, погребения умерших) и обучения детей мусульман, постоянно проживавших в Оренбурге, а потому вообще не имел права совершать соборные богослужения. Такая ситуация является достаточно редкой, но вовсе не уникальной в правовой практике Российской империи. В частности, городские муллы назначались администрацией при отсутствии соборной мечети в Челябинске, Самаре, Бугуруслане и других населенных пунктах, где численность общины не дотягивала до установленного законодательством минимального норматива в 200 душ мужского пола, необходимого для образования самостоятельного прихода, но ощущалась острая потребность в таком духовном лице, в том числе со стороны самих государственных органов, для привода мусульман к присяге во время рекрутских наборов, предварительного следствия, суда и т. д.

 

Хотя муфтий Мухаммеджан Хусаинов в свое время лично засвидетельствовал способности Габдессаляма Габдрахимова исполнять обязанности имама «при случае требования во второй тептярский полк», он не ожидал, что на этом основании губернские власти назначат его муллой Оренбурга, где в это время находилась резиденция Магометанского духовного собрания. Появление самостоятельного лидера во главе местной мусульманской общины, к тому же определенного помимо воли муфтия, без учета его мнения, подрывало позиции высшего духовного лица в губернском городе, имевшем ключевое значение. В этих условиях любая попытка нового муллы проводить собственную независимую линию должна была неизбежно привести к конфликту между двумя незаурядными и амбициозными личностями. Поводом к нему послужил вопрос о толковании норм шариата относительно определения времени начала и окончания мусульманского поста.

 

В 1802 году в присутствие Духовного собрания явились бухарские посланники, которые на обратном пути из Санкт-Петербурга вблизи Нижнего Новгорода стали свидетелями новолуния, знаменующего начало священного месяца Рамадан, о чем они и сообщили высшему духовному начальству. Однако на широте города Оренбурга из-за пасмурной погоды в это время нельзя было наблюдать молодой месяц, и мусульмане стали поститься на один день позже. Муфтий отказался принять свидетельство бухарских посланников и заявил, что в соответствии с нормами шариата оно учитывается только в том случае, если между двумя населенными пунктами расстояние составляет не более 24 фарсахов, тогда как Оренбург отстоит от Нижнего Новгорода гораздо дальше. Поэтому Мухаммеджан Хусаинов назначил проведение богослужения по случаю окончания поста и праздника Ураза-байрам на 25 января 1802 года. Объявление единой даты празднования стало продолжением политики муфтия, направленной на укрепление вертикали власти, централизацию управления, поскольку прежде мусульманские общины самостоятельно решали такие вопросы на основе мнения местных знатоков шариата. В отличие от муфтия оренбургский мулла Габдессалям Габдрахимов принял свидетельство бухарских посланников, заручившись поддержкой двух членов Магометанского духовного собрания, Фейзуллы Адилева и Сейфуллы Муртазина. Более того, он запросил заключения авторитетных богословов Сеитовского посада, которые не только подтвердили его точку зрения, но и в соответствии со сложившейся многолетней практикой разослали на места по всему уезду предписания о проведении праздничного богослужения на день раньше. Отметим добросовестность Габдессаляма Габдрахимова, который дополнительно сверил дату новолуния по российскому календарю. «С общего народного согласия» проживающих в Оренбурге мусульман он и устроил праздничную службу не 25 января, как было указано муфтием, а 24-го.

 

Мухаммеджан Хусаинов расценил этот поступок как самоуправство, нарушение субординации, проявление местного сепаратизма, которое ставило под сомнение его статус высшего духовного лица, власть и авторитет среди мусульманского населения. Примечательно, что он сравнил Габдессаляма Габдрахимова со своим давним противником Хабибуллой Хусаиновым, добивавшимся создания неподконтрольного муфтию регионального духовного управления мусульман в Саратовской губернии. По представлению своего председателя Магометанское духовное собрание 16 сентября 1803 года постановило отрешить Габдессаляма Габдрахимова от должности муллы Оренбурга и просить гражданские власти о высылке его в прежнее место жительства с оставлением в «первобытном» тептярском состоянии. За использование же российского календаря он был назван «богоотступником, неповинующимся изящному Корану».

 

В научной литературе увольнение Габдрахимова признано свершившимся фактом. Однако по законодательству Российской империи Магометанское духовное собрание не имело права самостоятельно увольнять мусульманских священнослужителей. Его решения об этом должны были приводиться в исполнение губернскими правлениями, которые тем самым приобретали контрольно-надзорные функции. Тщательно изучив обстоятельства дела, Оренбургское губернское правление своим указом от 27 октября 1804 года отказалось отрешить Габдессаляма Габдрахимова от должности. Оно не только приняло все его аргументы и признало обоснованность поведения, но и отметило целый ряд формальных нарушений, допущенных Духовным собранием при вынесении постановления. Решение об увольнении было подписано только одним казыем, поскольку сам муфтий и двое оппозиционно настроенных к нему заседателей устранились от участия в рассмотрении дела как заинтересованные лица. Оно не было скреплено секретарем Собрания, который в это время находился в командировке. Наконец, в тексте постановления «писцовою ошибкою» был указан другой месяц. Очевидно, и само определение было сфальсифицировано, так как при существующем раскладе сил в Духовном собрании муфтий не мог добиться желаемого результата. Таким образом, ни юридически, ни фактически Габдессалям Габдрахимов не был отрешен от должности городового муллы, а продолжал исполнять ее до 1805 года, когда был утвержден ахуном Оренбургской соборной мечети.

 

Впрочем, и сами губернские власти отнюдь не были искренними поборниками истины и соблюдения буквы закона. Из-за авторитарного стиля руководства, постоянного стремления муфтия проводить самостоятельную, неподконтрольную политику, расширить свои полномочия у него сложились напряженные отношения с местной администрацией. Поэтому губернские власти искусственно создавали ему противовес в лице оренбургского муллы Габдессаляма Габдрахимова. Они безоговорочно поддерживали своего протеже во всех конфликтах с муфтием, продвигали и опекали его, постоянно подчеркивали заслуги и поощряли наградами. Примечательно, что на представлении Мухаммеджана Хусаинова об увольнении городского муллы рукой губернатора была сделана пометка о необходимости вести это «дело умно и осторожно», то есть защитить своего ставленника, не давая муфтию формальных поводов к жалобам. Вся логика последующих событий подтверждает предвзятое отношение региональных властей.

 

(Продолжение следует.)

 

Денис ДЕНИСОВ,
кандидат исторических наук

 

Материал опубликован в газете "Медина аль-Ислам", №87

 

На фото: Оренбург. Первая общинная мечеть

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/culture/legacy/11115/">ISLAMRF.RU: Биография муфтия Габдессаляма Габдрахимова в свете новых исторических источников</a>