Мукаддас Бибарсов: Наша проблема в том, что мы не научились достойно показывать свое прошлое и сегодняшние достижения

О перспективах развития института духовных управлений мусульман и взаимоотношений государства и мусульманского сообщества России обозреватель портала IslamRF.Ru побеседовала с председателем Духовного управления мусульман Поволжья Мукаддасом Бибарсовым.

— Мукаддас-хазрат, становление очень многих духовных управлений мусульман, в том числе и Вашего, произошло в эпоху Владимира Путина. За 8 лет его президентства многие ДУ окрепли, сложилась их внутренняя структура. На Ваш взгляд, что за это время мусульманам удалось сделать? А если не удалось, то по чьей вине?

— Во имя Аллаха Милостивого Милосердного! Уточню, наше Духовное управление мусульман  работает больше, уже  18 лет. Но если говорить о последних восьми годах, то я бы сказал так: это был пик антимусульманской кампании, в том числе в СМИ.

Конечно, ситуация, если не коренным образом, то очень сильно, особенно во второй части президентства Владимира Путина, изменилась, и в лучшую сторону. Что не сделано? Есть некая неопределенность. Нет четкой позиции в отношении мусульман. С одной стороны, мы видим позитивные изменения, с другой, в центральных СМИ или на центральных каналах появляются  антимусульманские материалы. Это заставляет задуматься: видимо, есть силы, достаточно мощные, которым не все это нравится. Я не тот человек, который ищет врагов. Конечно, всегда - и раньше и сейчас – я считал и считаю, что основные проблемы и просчеты кроются в нас самих.

Почему мы, мусульмане, не можем убедительно показать позитивную сторону своей жизни, когда нам навязывают негатив? Почему бы нам не показать суть отношений мусульман к не мусульманам? Почему бы нам не показать, что в мусульманском мире нет таких явлений, как, например, дома престарелых, что дети не могут быть брошенными, даже если родители расходятся? Дети остаются на попечении отца при любом исходе, без каких-то формальностей об оплате алиментов. Отец, согласно нашей религии, обязан содержать детей, даже если разошелся с женой. Мы не можем достойно показать свою историю и свое настоящее. В этом - наша проблема.

— Одна из серьезных болезней российской уммы – отсутствие единства. Однако, по мнению ряда ученых-исламоведов, наличие нескольких духовных центров в современной России — это объективная необходимость, неизбежность. Иначе говоря, болезнь роста. Должно пройти время, прежде чем сформируется единый духовный центр. А Вы как считаете?

— Я считаю, что это действительно объективная необходимость. Мы выше себя не прыгнем. Очень важно, чтобы было взаимопонимание. Отрадно, что мы отошли от конфронтационности, которая была несколько лет назад. Не вижу большой проблемы в том, что есть ряд духовных центров. Одни занимаются издательской деятельностью, другие уделяют больше внимания образовательному процессу. Это нормально. Это даже хорошо. С другой стороны, есть вопросы, которые мы должны ставить перед обществом, властью. Здесь должен выступать один центр, который аккумулировал бы идеи. Я его называю координирующим органом. Это прообраз СМР, где нет жесткой вертикали, тем не менее, в принципиальных вопросах мы всегда едины и поддерживаем своего Председателя. Пример тому – поддержка  обращения с призывом к мусульманам принять активное участие в выборах. В этом мы нашего председателя СМР поддержали.  И зная реальное положение в мусульманской умме России, с чем сталкиваются простые верующие в регионах, могу совершенно ответственно заявить, что более работающей централизованной организации, чем Совет муфтиев России пока нет. Рано или поздно мы придем к мысли, что нужен один координирующий центр.

— Мукаддас-хазрат, поговорим о Духовном управлении мусульман, которое Вы возглавляете. В нем появилась новая структура - комиссия, которая занимается вопросами хаджа.

— У нас такая комиссия была и раньше, но сейчас мы подняли ее статус. Пришел новый человек Ильяс Богатырев, кандидат наук, с новым видением задач. Нам бы хотелось, чтобы совершая хадж, люди сталкивались с меньшими проблемами. Понятно, что без них совсем не обойдешься. Хадж – это не турпоездка, не прогулка, не отдых.

Сам был свидетелем всех трудностей, которые выпали на долю паломников в этом году. Мне посчастливилось совершить очередное, уже пятое паломничество в своей жизни. Со мной была моя супруга. Я знаю, какие были проблемы у российских паломников с транспортом. Но главное, на чем я акцентирую внимание, - подход к хаджу должен быть государственным.

Единовременно в Саудовскую Аравию выезжает несколько десятков тысяч российских граждан, и они должны чувствовать заботу своего государства. Саудовцы к нам относятся с уважением, но, тем не менее, для них авторитетом остается власть. Какие бы договора мы не заключали, если не будет подписи государственных структур, нам будет трудно. Хадж может стать и элементом патриотического воспитания, если у наших паломников будет флаг, другая атрибутика российского государства – чем мы хуже?

Я могу утверждать - авторитет нашей страны растет. Это ощущается в КСА. Очень хорошее отношение у саудовцев к Владимиру Путину. Но то, что мы там, в Саудовской Аравии, во время хаджа ходим как сироты – это факт! Совет по хаджу должен быть государственной структурой, тогда саудовцы будут по-другому к нам относиться. Поэтому мы написали письмо на имя Дмитрия Медведева. Честно говоря, мы не ждем ответа, мы поставили проблему, которую нужно решать.

— Мукаддас-хазрат, вы сказали, что каждое Духовное управление мусульман в России имеет свою специфику. Если бы охарактеризовали свое Духовное управление, какое направление вы бы выделили?

— Духовное управление мусульман Поволжья занимается, прежде всего, просветительской деятельностью. Мы преднамеренно отказываемся сейчас от нескольких приходов в Пензенской области, потому что мы однозначно приняли для себя решение - не заниматься приходами. Наша задача - уделять больше внимания просвещению и популяризации ислама. Это — две основные цели, которые мы перед собой ставим.

Мы работаем и в Саратовской области, и в Пензенской, и в Волгоградской, и в Ульяновской и доходим до Астрахани. Мы не вмешиваемся в дела приходов. Есть ислам, мы должны его показать людям. Мы работаем с совершенно разными слоями населениями, с разными социальными группами. Мы видим, что сегодня в мечетях людей мало, приходят в основном те, которые прожили достойную жизнь.

А вот  кто далек от мечети, но кто считает себя мусульманином и находится в поиске, перед которым сотни дверей, а они ищут ту, единственную, в которую хочется войти, - вот тут мы должны быть помощниками. И наше Духовное Управление основной своей целью ставит – донести истину об исламе. Нам не важно, где это будет происходить – в воинской части, в детском саду, в местах заключения, в студенческой аудитории.

Мы готовы говорить и с не мусульманами, потому что сейчас людям дают много недостоверной информации об исламе. Мы не стараемся переубедить, мы даем им возможность сделать выбор. Я не сторонник навязывать свое мнение. Люди сами должны выбирать, выбор – это удел личности.

— Мукаддас-хазрат, в прошлом году я узнала, что в Саратове появилось медресе «Шейх Саид».

— Оно в прошлом году и было создано.

— Расскажите о нем, пожалуйста. Почему оно так называется?

— Вы знаете, я учился в медресе «Мир-Араб». Интересное название, правда? У истоков нашего медресе стоял замечательный, потрясающий человек. Сегодня ему за 70 лет, но он мыслит намного интересней и глубже, чем многие молодые имамы, да и вообще многие люди. Он работал в системе Министерства финансов КСА. Он пользуется очень большим уважением, и тем не менее, с энтузиазмом занимается проблемами 20-23-летних молодых людей. Мы в его честь назвали учебное заведение. Я не являюсь сторонником того, чтобы четко было определено – медресе или институт. Это неважно.  Видел учебные заведения, которые вроде на медресе не похожи, а уровень знаний – дай Бог, чтобы в институтах так обучали. Медресе – это классическое название исламского учебного заведения. Его цель – подготовка знатоков ислама.