Альфрид Бустанов: Мой долг как ученого - сохранить память о традициях, принесенных в Сибирь учениками шейха Багауддина

Востоковед Альфрид Бустанов, сотрудник Омского филиала археологии и этнографии СО РАН, объездил немало сибирских городов и деревень в поисках следов далекой старины. Исторических мест в регионе более чем достаточно. Именно здесь, в Усть-Ишимском районе Омской области находится археологический памятник «Красноярское городище» или «Кызыл-Тура» - первая известная из летописей столица Сибири. А село Кип-Кулары (бывшая крепость) знаменито тем, что когда–то его пять дней штурмовали и не смогли взять казаки атамана Ермака: огнестрельное оружие оказалось бессильным против луков и сабель защитников крепости. Сегодня молодой ученый – гость портала IslamRF.Ru.

- Уважаемый Альфрид, многие населенные пункты севера Омской области известны еще с летописей. Когда-то они входили в Тобольскую губернию, как и город Тара, где родился известный всему мусульманскому миру Абдурашид Ибрагимов и где жили знаменитые купцы Айтикины.
Однако в Рунете нет о мусульманах этого района края практически никаких сведений.
Чем сегодня живет исламское сообщество Тары, Тевриза, Усть-Ишима? Действуют ли там мечети? Какие выводы вы сделали для себя из общения с правоверными во время этнографических экспедиций? И, кстати, сохранились ли в Таре потомки Айтикиных?


- Действительно, сибирские летописи фиксируют большое количество татарских населенных пунктов, сохранившихся доныне. Великий историограф Герард Фридерик Миллер, будучи в составе Первой Академической экспедиции, проплыл по Иртышу и тоже описал немало сибирских «городков». На территории современной Омской области наиболее значимыми в плане исламской истории Сибири являются три куста поселений: Тара и прилегающие деревни, Уленкуль и ее округа, Усть-Ишим и соседние аулы. Каждый из этих ареалов замечателен и уникален по-своему. Изучением истории и культуры сибирских мусульман здесь и занимается Омский центр этнографии и археологии.

Вполне возможно, что скудость информации в Сети объясняется некоторой скованностью сибиряков: мы долго запрягаем, зато быстро едем. Мечети, Субхан Аллах, действуют. Регулярно ведется работа с населением (да‘ват), и в этом плане хочу особо выделить роль Закир-хазрата Шарыпова, имама-хатыба омской мечети Хаир-«Ихсан». С ним и с моим другом – имам-хатыбом северных районов Омской области Ахмадом-хаджи Ратифом – я поддерживаю тесные контакты.

По моим данным, Айтикины после революции покинули Сибирь. Выехали в Среднюю Азию, не дожидаясь репрессий 30-х годов, которые практически выкосили давние мусульманские традиции края. Сейчас пришло время восстанавливать утраченное религиозное сознание людей. Приятно видеть в мечетях сверстников и даже детей, внимательно слушающих проповедь имама. Я часто путешествую по стране и вижу разных мусульман. Везде чувствую себя частью одной большой уммы, несмотря на различия в совершении религиозных обрядов.

- Насколько мне известно, во время экспедиции вы нашли «кайрак» (могильную плиту) мецената и просветителя Нияза-хаджи Айтикина, ушедшего из жизни в середине 19 века. Расскажите, как это удалось. Где вы освоили старотатарскую письменность на арабской графике? Какие еще неожиданные находки для себя вы сделали? И еще: продолжатся ли в обозримом будущем раскопки Кызыл-Туры?

- Плита с текстом на старотатарском языке была обнаружена в ходе нашей экспедиции в Тарский район летом 2006 года. О ней и еще о двух камнях мне поведали местные жители, с особым пиететом относящиеся к месту упокоения своего великого земляка.

Нийаз-хаджи воистину был удивительным человеком. Крупнейший предприниматель Западной Сибири, он не жалел средств на грандиозную библиотеку и образование шакирдов, был известным религиозным авторитетом, носил почетный титул ходжи и возводил свой славный род к Чингисхану с одной стороны и к Пророку Мухаммаду с другой. Его праведная жизнь является примером для сегодняшних мусульман.

Перевод надписи оказался делом непростым. Над текстом работали арабист Владимир Настич (Москва), Джамиль Мухаметшин (Болгар), Нурия Гараева (Казань) и Шарифа Озер (Франкфурт, Германия). После расшифровки и детального исследования этого памятника были изучены еще два камня.

Мне повезло с учителями. Сейчас я завершаю обучение на кафедре этнографии Омского университета (заведующий кафедрой Томилов Н.А.), три года посещал занятия в Сибирской Соборной мечети и в мечети «Хайр-Ихсан», проходил стажировки в Отделе рукописей Казанского университета, Институте восточных рукописей РАН в Санкт-Петербурге (рук. С.Г. Кляшторный, Т.И. Султанов), во Фрайбургском университете (Германия).

Довольно часто бываю в гостях у моего Учителя, тобольского ученого Игоря Белича. Его опыт и знания не нуждаются в моих дифирамбах, они широко известны. Ежегодно участвую в Международном форуме востоковедов «Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII-XV веках», который проводит Институт востоковедения РАН. В ходе конференции для участников организуются поездки в центры золотоордынской цивилизации, такие как Болгар, Царевское городище (Сарай), Азак, Бахчисарай, Чуфут-Кале и другие.

Но вернемся в Сибирь. Интересной была история выявления и исследования такого обряда, как хатм-и ходжаган. Сами сибирские татары называют обряд «хатым хуца». Впервые это слово я встретил в одной из рукописей XVIII века из селения Большой Карагай Тюменской области. Затем встречались другие тексты с подробным описанием обряда. Каково же было мое удивление, когда на второй год после начала «кабинетного этапа» работы в селении Большие Туралы (Зур Ууш) в Омской области, мы воочию увидели «хатым хуца». Нам удалось несколько раз зафиксировать на видеокамеру все это интереснейшее действо.
Обряд проводится по усопшим, либо в особые моменты жизни (проводы в армию и т.п.) и длится около двух часов.

Приглашаются около десяти стариков и женщин, которые после упоминания благородных имен Ахмада Йасави (Ясави), Мухаммада Накшбанди и других титанов исламского мистицизма, живших в IX-XIV веках, читают определенное количество раз определенный набор сур из Корана. Например, сура «Ихлас» читается тысячу раз.

Для счета используется сто десять камней, которые распределяющихся среди чтецов. Завершается все это громким зикром и повторным поминанием имен суфийских шайхов.
Проведение хатм-и ходжаган, во-первых, является давней сибирской традицией (его сохранили даже переселенцы, эмигрировавшие в начала 20 века в Турцию). Во-вторых, обряд распространен среди разных групп тоболо-иртышских и барабинских татар. В-третьих, имеет параллели в Поволжско-Приуральском регионе. Корни хатм-и ходжаган уходят в Среднюю Азию и напрямую связаны с ритуальной практикой ордена Накшбандийа на позднем этапе.

Дальнейшие раскопки в Усть-Ишимском районе безусловно необходимы. Археолог Евгений Михайлович Данченко уже давно «раскапывает» Красноярское городище, которое он очень убедительно соотносит с легендарным городом Кызыл-Тура. Я имел честь участвовать в атрибуции поливной керамики с памятника. Она относится к золотоордынской традиции и уверенно
датируется первой половиной XIV века.

- Недавно прошел слух, что в селе Сеитово Тарского района живут сейиды, потомки Пророка Мухаммада, мир ему. Так ли на самом деле? Как они оказались в Сибири?

- Я уже упоминал о находке еще двух старинных намогильных памятников. Один из них на кладбище аула Сеитово (Хуца-аул) и, судя по многочисленным источникам, которые удалось выявить, принадлежит одному из трех сыновей прибывшего из Ургенча по указу хана Кучума сеида Дин-Али-ходжи. Звали этого сына Ак-сайид-ходжа и жил он в середине XVII века. Экспертиза известного эпиграфиста Джамиля Мухаметшина подтверждает эту датировку. На камне надписи не сохранились, но местные уверяют, что буквы было видно еще лет десять назад. Этот гранитный кайрак оброс легендами. В частности, считается, что он непрерывно увеличивается в размерах. Совсем недавно совместно с ГТРК «12-й канал» снята телепередача из цикла «Национальный характер» о жизни в деревне Сеитово и о магическом камне

От упомянутого Дин-Али-ходжи пошли два разветвленных рода: Айтикины и Имьяминовы (последние и сейчас живут в этой деревне). Сохранилось немало родословных (шаджара), в которых весь клан возводится к Пророку. Чтобы проверить эту информацию, необходимо найти следы Дин-Али-ходжи и его предков в Средней Азии. Замечу от себя, что на мусульманском Востоке родословные сайидов довольно часто встречались и использовались в основном для легитимации высокого социального статуса их обладателей. Айтикины как раз подходят под эту категорию, не стоит объявлять рукописи фальшивкой. В любом случае сайиды в Сибири (истинные или мнимые) – факт нашей истории.

- В Омской области находятся немало «астана» - некрополей первых исламских миссионеров? Выделяет ли народ как-то особо эти места, как, например, в Тюменской области?


- Ислам един, в том числе и в Сибири. Поэтому говорить о том, что на границе двух областей резко меняется культурная ситуация, не стоит. Ареал распространения астана в Сибири включает север Омской и юг Тюменской областей. И это цельный локальный культурный комплекс, который именно так и должен рассматриваться.

Изучение его в последнее время стало делом довольно популярным, из-за чего есть риск появления не вполне компетентных суждений по этому поводу. К примеру, я не понимаю, зачем делать сенсацию из обнаружения очередной рукописи вместо того, чтобы не спеша досконально ее исследовать и опубликовать не только в переводе, но и факсимиле и с набором текста. Я имею в виду публикацию «Грамоты хранителя Юрумской астаны». (Обнаружена пять лет назад в Аромашевском районе Тюменской области. Авт).

В Петербурге мне попадались такие же тексты, и в ходе работы с ними появлялось много вопросов к переводу, т.к. он практически не учитывает тексты прочих сибирских рукописей, при всем уважении к высочайшему авторитету автора перевода – доктору Марселю Ибрагимовичу Ахметзянову. Становится ясно, что нужно работать над сводной, академически выверенной публикацией всех обнаруженных текстов с филологическими и историческими комментариями.

Изучение оригиналов рукописей (шаджара), посвященных истории исламизации Сибири и появлению астана, привело меня к мысли, что одним из центров, где впервые были составлены эти записи, было селение Тюрметяки (Оллы Бурян) на севере Омской области. Дело в том, что стал известен целый круг источников, подробно отражающих цепь духовной преемственности местных смотрителей за могилой святого с конца XVI по конец XIX века.

Эта первая редакция отличалась краткостью и наполненностью теми легендами, которые бытуют исключительно в округе села Усть-Ишим и зафиксированы впервые в XVII веке Семеном Ремезовым. Это легенды о князе Тайбуге, царе Он-Соме и Чингие. Останавливаться на этом интереснейшем сюжете подробно я не буду, но подчеркну его локальный характер и солидную древность.
Сами памятники – астана – столь же высоко почитаемы, как в Тюменской области, и интерес к ним несомненен как со стороны
ученых, так и со стороны уммы.

- Перенесемся с севера области на юг, в сам Омск. В городе действуют шесть мечетей, работают два Духовных управления, но, как мне кажется, жизнь мусульман не выходит за обрядово-религиозные рамки. Почему? Или может быть, я ошибаюсь, на самом деле мусульмане активно участвуют в общественной жизни города, проводят различные акции, просветительские встречи, издают газеты и альманахи, а за пределами области о них просто не знают, не видят?

- Вы несколько неправы. В последние годы деятельность татарской общины и в целом мусульман резко активизировалась. Уже давно издается ставшая популярной газета «Татарский мир». Благодаря усилиям организаторов (особенно Динары Башировой), регулярно наш город посещают эстрадные артисты и театральные трупы, выступающие на татарском языке. Мои родственники, да и я сам частенько, посещаем эти мероприятия. С прошлого года заложена традиция проведения ежегодного праздника Сабантуй в самом городе. И что очень хорошо, посещают его люди самых разных национальностей.

- Как вы оцениваете дальнейшие перспективы развития ислама в Омской области?

- Все мы в руках Аллаха и я не берусь что-либо предсказывать. Но свет искренности в глазах приходящих в мечеть молодых людей вселяет надежду на лучшее. Ведь главное – не организационные формы, созданные в нашей стране под эгидой светского государства, а чистые намерения и Иман каждого мусульманина. Не я это придумал, но уверен в истинности этих слов полностью.
Другой вопрос, какова будет судьба тех традиций, которые развивались в Сибири на протяжении веков и были принесены «учениками шайха Багауддина». Мой долг как ученого сохранить хотя бы память о них, объяснить и показать их значение в становлении нас, сегодняшних мусульман Сибири.

- Над чем вы сейчас работаете?

- Совсем недавно была сдана в печать долгожданная монография «Культ святых в сибирском исламе: специфика универсального». Авторы И.В. Белич, А.Г. Селезнев, И.А. Селезнева. Я написал для нее статью в качестве приложения – «Рукопись в контексте сибирского ислама», а также работал над татарским текстом и редактировал факсимиле Карагайского свитка, обнаруженного в 2004 г. экспедицией Омского университета.

Работаю над старинными рукописями сибирских татар, ищу новые источники, хотя и встречаю немало преград. К примеру, в Тюменском краеведческом музее мне в категоричной форме было отказано в ознакомлении с библиотекой купца Нигматуллы Кармышакова. А ведь, сколько тайн она в себе таит! К сожалению, влияние мусульманской общественности в этом вопросе сводится к нулю. Во всем исламском мире рукописи считаются главным достоянием предков, а у нас отношение к письменному наследию совершенно безответственное. Необходим систематический подход к розыску, сохранению и изучению всех сибирских рукописей на арабской графике, а не погоня за свитками.

Сейчас я готовлю к публикации, обнаруженные мною за последние годы сибирско-татарские тексты, показывающие развитие нашей уммы в контексте взаимоотношений «Татары – Бухара». Но работа еще далека от завершения. Сибирские документы нужно сверить с метриками из архива Оренбургского Магометанского Собрания и провести изыскания в Средней Азии. Работы много, но с помощью Всевышнего Аллаха любое дело будет решено.

Беседовал Калиль Кабдулвахитов

На фото:
1 – Альфрид Бустанов с исламоведом Михаэлем Кемпером (Амстердам)
2 – Мечеть в ауле Байбы Тевризского района Омской области. XIX век
3 – Имам Усть-Ишимской мечети М.З. Бухардинов (1932-2007)
4 – Обряд хатм-и ходжаган. Село Большие Туралы Тарского района Омской области
5 – Сибирские бухарцы на фронтах Первой Мировой. Рига. 1918 год. В центре – потомок Пророка, Сайид Хусаин Мухаммедьярович Шихов.