Мечеть как очередной объект исламофобии

В России все шире разворачивается кампания по созданию негативного общественного мнения о мечетях, в массовое сознание внедряется ассоциация – где мечеть, там экстремизм, терроризм, ваххабизм и прочие ужасы. Недавние обыски в мечетях Аргяшского района Челябинской области и то, какой медийный резонанс они получили, подтверждает это еще раз.  

19 апреля в понедельник силовики провели обыски в доме местного фермера Вильдара Якупова, в доме его родителей в соседней деревне и его рабочем вагончике. Но на этом не остановились и решили обыскать также мечети и молельные дома деревень Аязгулово и Акбашево. По свидетельству челябинского имама Габдуллы Шаймарданова, во время обыска в Аязгулово представители силовых ведомств вели себя корректно, а вот в Акбашево они выбили окно, разбросали всю литературу по полу, топтали ее ногами, в том числе и Коран.

О том, что в Акбашево правоохранительные органы, фактически, издевались над религиозными чувствами верующих, написали многие СМИ. Симпатии читателей явно были на стороне подвергшихся обыску. Но 22 апреля силовые ведомства сделали ход конем: они объявили, что среди изъятых в ходе обысков материалов найдены лекции Саида Бурятского.

Cколько за истекшие двое суток было написано и опубликовано про «подвиги» Бурятского, cчитать - не пересчитать и чинать - неперечитать. Думаю, в террористическом подполье ликуют: рейтинг убитого идеолога с момента его ликвидации все повышается и повышается. А интернет-ресурсы в погоне за посещаемостью и привлечением читателя на «жареное», просто не хотят думать о том, что они же и способствуют еще большему распространению этих лекций. Чем более зловещим рисуют образ отрицательного героя, тем более привлекательным он становится для определенной части аудитории, той, которая не довольна своей жизнью.

Вернемся к изложению событий – теперь неискушенный читатель всерьез думает, что прихожане сельских мечетей – бабушки и дедушки, занимались распространением радикальной идеологии. И никому не придет в голову, что Вильдар Якупов не являлся ни председателем, ни имамом общины, а только лишь посещающим мечеть. Он проводил занятия по арабской графике для односельчан, да и то нерегулярно. Лекции Бурятского не были найдены в мечетях, они содержались в компьютере Якупова у него дома. Мечети к предполагаемым правонарушениям Якупова никакого отношения не имеют. На видео с места обысков мы видим на полке аудиокассеты, книжки «Мугаллим сани» и «Гыйбадэте исламия» (арабская азбука и пособие по исполнения основных столпов ислама, изданные еще до революции татарским ученым Ахмадхади Максуди, а в 1990-ые годы многократно растиражированные для обучения в мечетях) и бабая, который едва ли умеет пользоваться кассетным проигрывателем, а не то что современной техникой. Нет в этих мечетях ни компьютеров, ни DVD проигрывателей чтобы воспроизводить какие бы то ни было экстремистские материалы. Ни правоохранительные органы, ни журналисты не считают нужным уточнять, что мечети никакого отношения к бурятским проповедникам не имеют, пусть все думают, что мечеть и есть рассадник экстремизма.

В этой истории обращает на себя следующая деталь: обыски проведены 19 в понедельник, во вторник 20-го органы о том, что изъято в ходе обысков молчат, 21-го тоже молчат (неужто двое суток вообще не изучали материалы?). Но 21-го числа одному из местных ресурсов дает интервью Р.Силантьев, в заголовок выведена фраза: «власти не должны стесняться демонстрировать свое негативное отношение к распространению радикальных течений и бояться упреков в нарушении чьих-то прав». В тексте интервью пояснение: «В Санкт-Петербурге, например, с экстремистами и ваххабитами борются очень сурово. Там, несмотря на стенания лидеров ваххабизма о нарушении их прав, не стесняются и к уголовной ответственности привлекать, и обыски устраивать. Поэтому в метро можно ездить спокойно».

Вот так, ни много ни мало. Оказывается, взрывают там, где власти не обыскивают мечети, а если в каком-либо регионе люди в форме не приходят в мечеть и не швыряют книги, не устрашают таким образом верующих – жди терактов. По логике уважаемого исследователя (который составлял карту религиозных общин России, но достоверными данными, ни по их количеству, ни по юрисдикции в Челябинской области не владеет), мечеть изначально несет в себе экстремистский потенциал и надо ее регулярно контролировать, обыскивать и устрашать, чтобы этот потенциал не давал реальных результатов. Можно ли придумать что-то более глупое и вместе с тем исламоненавистническое?

Этот постулат и есть эссенция проводимой в СМИ кампании по формированию в массовом сознании негативного мнения о мечетях. К этому я вернусь позже, а здесь необходимо отметить – правоохранительные органы выдали информацию о найденных лекциях именно на следующий день (через трое суток с момента обысков) после интервью. А в интервью говорится: «Так, по заявлениям мусульман Аргаяшского района, представители мечетей Духовного управления мусульман азиатской части России неоднократно предлагали местным жителям запрещенные книги «Единобожие» и труды турецкого исламского богослова Саида Нурси. Также среди прихожан распространяли диск чеченского террориста Саида Бурятского».

Кстати о чеченцах. Не так давно на конференции в Москве муфтий султан Мирзаев с горечью иронизировал: «Кавказофобия укоренилась настолько, что если сейчас где-нибудь на Дальнем Востоке человек оступится и упадет, тут же найдутся те, кто скажет, что это чеченец ему сделал подсечку». Очевидно, стереотип чеченского бандита уже изживает себя, а для ведения антиисламской информационной кампании необходимо новое пугало. И этим пугалом стала или вот-вот станет мечеть.

В конце 2009 года лидеры трех национал-патриотических организаций Сыктывкара ("Рубеж Севера", "Славянский союз" и ДПНИ) начали сбор подписей под обращением к председателю партии "Единая Россия" Владимиру Путину, в котором просили запретить строительство мечети в столице Коми. Жителям Республики Коми при сборе подписей объясняли: если будет мечеть, в ней будут собираться экстремисты.

Где здесь логика? В Дагестане практически ежемесячно убивают имамов мечетей. Эти имамы, фактически, отдали свои жизни за нераспространение экстремизма.

В Воронеже мусульмане не первый год добиваются у властей выделения земли под мечеть и исламский комплекс. В комментариях интернет-новостей по этому поводу воронежцы выражают опасения: мечеть станет рассадником ваххабизма.

Ученые говорят о том, что на воронежской земле еще во времена Золотой Орды были мечети, там, наверное, тоже ваххабиты проповедовали.

В марте 2010 года во Владивостоке закончилось следствие по делу преступной банды из числа этнических мусульман, задержанной годом ранее. Они промышляли убийствами и разбоем и, что характерно для представителей криминалитета любой национальности и вероисповедания, были набожны. В частности, они посещали молельный дом в пятничный день.  В действиях банды религиозная составляющая не рассматривалась ни прокуратурой, ни ФСБ, однако Интерфакс-религия назвала преступников «исламистами» и указала, что они посещали мечеть Владивостока.

Что же нам теперь, в репортажах про каждого преступника указывать, в какой школе он учился, какой храм посещал, в каких театрах и музеях бывал? Можно подумать преступники немусульманских национальностей не посещают свои храмы?

Мы не можем утверждать, что эти акции в разных концах страны являются следствием скоординированной работы, но тенденция налицо и совершенно очевидно, что она концептуально оформлена и не является следствием только лишь эмоциональных импульсов отдельных личностей.

Россиянам очень хотят внушить, что мечеть и экстремизм, мечеть и нарушение закона – это одно и то же. И это заведомо эффективный путь к тому, чтобы препятствовать строительству мечетей и возрождению духовности среди этнических мусульман, пусть уж лучше и дальше деградируют.

Диляра Ахметова