Три взгляда на самосбережение народа

В Татарском культурном центре «Дом Асадуллаева» (Москва) состоялась встреча с ученым из Казани, столицы Татарстана, старшим научным сотрудником Института истории имени Шигабутдина Маржани Академии наук Республики Татарстан Рафаэлем Фардиевичем Мухаметдиновым. Поводом для встречи стала презентация его последнего научного исследования «Идейно-политические течения в постсоветском Татарстане»

Татары без указа — ни шагу

Татарская научная и творческая интеллигенция российской столицы не в кулуарах и «кухнях» имела редкую возможность, чтобы собраться для обсуждения современного положения татарского народа и его элиты. Не собралась, к сожалению. На встречу пришли кто угодно, но не татарские историки, не тюркологи, не было и так называемых исламских «шейхов», проигнорировали презентацию книги все татарские чиновники из так называемого Полпредства РТ. Одним не было указания «присутствовать», вторые сознательно предпочли выезды на природу, третьи давно уже номинально носят этнические фамилии, многие соотечественники изучают и пропагандируют культуру, историю, языки народов всего мира, но не свою родную. Верх взяли татарская бюрократия, надменность и мелочность, пренебрежение и равнодушное нежелание обсуждать проблемы самосбережения татарской нации.

Три взгляда на сбережение татарского народа

Когда татарский народ и его элита были в единении? В перестроечные времена надежд в демократические преобразования в стране. Когда чаяния народа озвучивала татарская интеллигенция и лидеры национальных движений, а власть, казалось, только и делает, что живет проблемами и заботами татарского народа. Власть и национальные движения были как два крыла одного корабля. После целенаправленного подавления, маргинализации былого мощного голоса национальных движений, власть в Татарстане теперь слышит только саму себя. Сегодня власть в Татарстане занята одним — административно-колониальным управлением народа. Одним из путей восстановления духовного, творческого потенциала татарского народа могло бы стать создание среднего класса. Его сегодня нет. Есть отдельные личности, которые пытаются помочь финансово системе самосбережения народа. Но таких людей татарстанская компрадорская власть вынуждает в «добровольно-принудительном порядке» избавляться от бизнеса, тем самым лишая финансовой поддержки независимых институтов гражданского общества. Но, как известно из истории, никому не дано властвовать вечно, задача татар суметь сохраниться и сохранить татарскую культуру с верой и надеждой на лучшие времена. Пока империи существуют – компрадоры процветают, при изменении ситуации они сами по себе перестают играть ту роль, которая отведена им для управления колониями.

Все последние годы в татарском сообществе страны проходят дискуссии на тему: откуда черпать силы, на что опираться в современности для самосохранения нас как народа.

Одни считают, что необходимо опираться преимущественно на нашу этничность. По их мнению, мы не растворимся в преобладающей вокруг нас русской культуре, если будем заботиться о доминировании татарского языка во всех сферах жизни, если будем знать свою историю и культуру. Истинно ли это, если из поколения в поколение из носителей татарского языка миллионами создаются смешанные семьи. Потомки их стесняются  говорить о своих татарских корнях, не говоря о том, что они потеряны для татарского этноса. Самое смешное — даже у татароведов потомство в смешанных браках. В стране сотни тысяч Гавриловых, Красновых, Яковлевых, прекрасно знающих или знавших в детстве татарский язык, но не считающих себя ни татарами, ни мусульманами и также сотни тысяч, если не миллионы Абдуловых, Баталовых, Мусиных, Назмутдиновых, относящих себя к русским и христианам. Надежды лидеров татарской интеллигенции, национальных движений на создание единственного в республике татарстанского университета с обучением на татарском языке по различным гуманитарным и техническим специальностям, которое было предусмотрено всеми законами  и указами президента РТ, так и не увенчались успехом. Поэтому народ перестал отдавать своих детей в татарские школы, вновь вся система обучения является русской. И это в то время как Путин и вся наша московская кремлевская власть прилагает все усилия, чтобы во всех странах СНГ были открыты высшие учебные заведения с системой обучения на русском языке, открыты Славянские университеты в Киргизии, Таджикистане, Казахстане, Узбекистане. А в самой России, Татарстану предоставляется «уникальное право» переименовать Государственный педагогический институт, один из факультетов которого испокон веков готовил учителей татарского языка и литературы, в Татарский гуманитарный университет с тем же факультетом.

Представители другой общественной мысли исходят из того, что татары сохранились с присущей нам культурой только потому, что мы были мусульманами. Если будем сберегать исламскую веру вкупе не только с осознанием себя в принадлежности к татарскому народу с нашей тысячелетней культурой и историей, но и гордостью и ответственностью за прошлое, настоящее и будущее – сохранимся  как нация.

Третья группа, чаще обрусевших татар, видит актуальным лозунг «обогащайтесь, только собственники обеспечат будущее татарского народа, Татарстана и в конечном итоге России». Обогащение ради обогащения внутри «семьи», когда во главу угла поставлен «золотой телец», без национальной ориентированности, без духовного служения народу, не принесет ни им самим, ни для татарской составляющей России ничего кроме компрадорства или космополитизма, еще большего отдаления и усиления неприязни этих сил друг к другу.

Страшно далеки от народа

Национальные лидеры любого народа хотят роста национального самосознания, в нашем случае татарского. А рост этот приводит к возникновению сотен вопросов о самой возможности существования его как народа. Но вот вопросы  эти, к сожалению, очень нежелательны и неудобны для проповедников имперства и унитаризма. Поэтому власть, начиная с середины 90-х годов, ведет дело к минимизации влияния национальных движений, его маргинализации. Для ислама ставятся условия ограничиваться чтением молитв без комментариев о положении татарского народа. Госман Исхаков бравирует количеством построенных мечетей. В большинстве своем их можно назвать молельными домами с нищенским бюджетом. О какой наполняемости мечетей может идти речь, коли наши хазраты не занимаются своим прямым долгом — исламским призывом среди народа. Поэтому татар нет в мечетях за исключением небольшого числа пожилых людей. Мусульманские служители должны быть в татарских школах, вузах, работать с молодежью, организовывать старшее поколение, чтобы оторвать их от алкоголизма. Почему наши хазраты забыли долг миссионера среди единоплеменников, не нашедших пока свою дорогу к истокам ислама? Система исламского миссионерства среди татарского народа вне стен молельных домов находится почти на нулевом уровне. В сельских приходах просвещенных хазратов, ведущих неустанно исламский призыв, и  вовсе нет, одни малограмотные невежественные дедули, открывающие замки молельных домов по собственным желаниям, да для выполнения культовых обрядов. Никто не озабочен созданием и финансированием широкой сети исламских просветительских общественных организаций, которые должны работать рука об руку с религиозными приходами.

О каком исламском возрождении в республике вообще можно говорить, о чем так любят говорить высокопарно в Духовном управлении мусульман?. Татарстан в России лидирует по поголовью свиней в свиноводческих фермах. В советское время специальной политикой свиноводческие фермы, как издевательство над исламом, другого объяснения найти невозможно, создавались в большинстве татарских сел, население которого до революции были соблюдающими мусульманами Татарстанские хазраты, потерявшие совесть, не считают нужными выносить фетвы о запрете выращивания свиней, запрете продажи алкоголя в татарских селах. В свою очередь руководство республикой ставит задачу перед местной промышленностью «не допускать отсутствия в селах продукции Татспиртпрома». В обмен Госман Исхаков и его местные приходы получают, в том числе от продажи свиней и алкоголя, вспомоществование в строительстве молельных домов, которые пустуют. И конечно, возможность ездить на шикарных машинах, жить в роскошных коттеджах при нищих сельских приходах, при отсутствии реального исламского призыва — миссионерской работы.

Где они, исламоведы из мусульман?

Сбережение татарского народа не нужно проповедникам имперства и унитаризма и обрусевшим татарам, носящим чисто номинально мусульманские фамилии. Чтобы удержаться у власти, сбережение народа, мягко говоря, вторично и для получающих ярлык на княжение в Москве татарстанским властям.

Нам не оставили иного конца — спасайся, самосберегайся татарский народ сам, кто как сможет, потому что  государству до тебя, как и до других народов, как национальной составляющей  дела нет. Спасением может быть самоорганизация народа. Не факт, что в большинстве спасемся. Если в советские годы с введением массовых средств информации в сознание российского и советского народа внедрялась преступная мысль «во многих бедах теперешнего состояния русского народа виноваты татаро-монголы», имея в отрицательном объекте татар, то в настоящее время виноватыми не только в российском масштабе, но в мировом сделали мусульман и ислам. В сознание россиян внедрили страх перед исламом и мусульманами, присваивая им различные ярлыки. Десятилетия прошли в репрессиях над так называемыми «ваххабитами». После поездки Путина в Королевство Саудовская Аравия, после положительной им оценки учения Аль-Ваххаба (но запрет на книгу «Единобожие» власть не отменила) на смену создали другую страшилку от слова ислам, означающее мировую религию — «исламисты». Средства массовой информации, чутко уловив идеологический заказ, уже вовсю запустили это слово в оборот запугивания. Когда есть заказ, всегда находятся добровольные помощники, сознательно или бессознательно помогающие «разоблачать ваххабитов, исламистов, хизбут-тахрирцев». Наши отдельные татары стараются не отстать от этого хора.

Рафаэль Хакимов, как и большинство вчерашних (к слову, русские коммунисты давно уже православную духовность органично вписали в свою идеологию) татарских прожженных комсомольских и партийных работников,  высказываясь против запрещенной ныне книги Аль-Ваххаба , не задумывается над элементарным вопросом: а есть ли у нас в стране хоть один исламский богослов в совершенстве знающий арабский язык и одновременно владеющий грамотным русским языком, позволяющий ему стать редактором или переводчиком в мире моря издающейся «исламской» литературы? На современном этапе таких исламских богословов-исламоведов на российской земле нет, говорят в один голос ученые востоковеды, арабисты, тюркологи. Издатель «Ладомира» Юрий Михайлов в своей книге «Пора понимать Коран» (стр.21, первый абзац) приводит удручающий момент из фундаментального труда «Коран. Перевод смыслов и комментариев» Валерии Михайловны Пороховой. Переводчица (нисколько не умаляя значения для российских мусульман  величайшего подвижничества Валерии Михайловны) не понимая переводимого 127 аята 3 суры, в котором говорится о фалангах, как военное построение в войсках, переводит его как отсечение части тела человека,— и смысл текста приобретает искаженный смысл. В.М.Порохова выпустила десятое-  переработанное издание, где постоянно совершенствует качество перевода. Кто виноват, что в нашей стране нет исламских редакторов, богословов, способных говорить с русскоговорящей аудиторией страны? Не российское ли государство, которое уничтожило весь мусульманский генофонд страны в советские времена, а теперь не прилагающее сколько-нибудь серьезных шагов в возврате долга перед исламом? Или долг есть только перед православием? Можно ли ожидать  в будущем появления авторитетных исламских богословов–исламоведов, исламских редакторов? Наверное, да, если с детства учить детей мусульман иностранному арабскому языку для продолжения учебы по изучению Корана и исламской богословской литературы в мировых центрах ислама, чтобы затем стать студентом российского института факультета русского языка и литературы или института лингвистики. При этом следует учесть, говорит Ю.Михайлов, что еще не каждый может иметь талант переводчика или редактора.

Отчужденность элиты от ислама

Р.Хакимов не понимает, почему сегодня репрессируют книги турецкого исламского ученого Саида Нурси. Смею напомнить: вчера Хакимову не нравилась книга «Единобожие», а сегодня уже другим — книга «Рисале-и-Нур». Антиисламисты, будь их воля всецело воплощаема, запретили бы всю исламскую литературу. Камуфлируя истинную причину запрета книг — исламофобию, Георгий Энгельгард, эксперт по межконфессиональным отношениям Московской Думы предлагает увидеть в запрете книг Саида Нурси еще и «пантюркизм, исходящий из Турции, угрожающий национальной безопасности России». Ничто иное, как прямое вытаскивание сталинско-большевистких мотивов репрессий против мусульман и просто ученых в России в 20-30-ые годы. Разве в те годы судили людей и книги инопланетяне?

Назиф Мириханов, назначенный управлять представительством РТ в Москве, и «свадебный генерал» на всех московских мероприятиях, вещает татарскому народу: «Национальность привязали к религии: отождествлять татар и ислам — это величайшее несоответствие. Ислам в эпоху глобализации постоянно теряет фактор идентификации этноса, и таковым быть не может. Ислам был принят нами как единовременный, ничем не подкрепленный акт, нам надо благодарить монголов за объединение тюрков (видимо, за разрушение столицы булгар, наших предков, и где оно это сегодня т.н.объединение тюрков? ).Стараниями иных ученых и мусульманского духовенства мы отделили от себя часть нашего народа, имея в виду кряшенов. «С помощью ислама мы отстали от русских в деле русского театра на 150 лет. Современная татарская эстрада отстает от русской как отголосок влияния ислама. Ислам не всегда способствует развитию татарской культуры в отличие от православной, которая создала русский народ, подняла его и поддерживает». Такую личностную неполноценность татарина, которую я вижу у автора вышеназванных претензий к исламу, еще надо поискать! Общественные и исламские татарские деятели уже дали свою оценку Мириханову. В частности, Фаузия Байрамова заметила «ахметам не помнящим родства» по одному из эпизодов обвинений ислама: во времена зарождения 250 лет назад императорского и дворянского русского театра перед татарами стояла трагедия насильственной христианизации, было тотальное уничтожение всех до единой Мечетей, народ бежал в глухие районы и жил в землянках. Мириханов, вчерашний строитель, считающий, видимо, себя «великим историком», имеющий родословную из нугаев, ненавидит булгаристов, превозносит татаро-монголов, Чингизхана и Золотую Орду. Хочется сказать господину Мириханову: занимайтесь в свою угоду сколь угодно фантазией, но не подменяйте факты ими. А факты вещи очевидные. Один из них — татары-христиане еще в советские времена шарахались от идентичности с татарским народом (татаро-монголами по определениям русских историков, «державшие бедных русских 300 лет в иге»). По воспоминаниям старых военкомов Татарстана молодые парни «семены Гавриловы», ни слова не знавшие на русском языке, в анкетах сплошь записывали себя русскими. С бурным развитием православия и расцвета исламофобии татарские христиане в самых отдаленных глубинках стали говорить о себе, как о новой национальности — кряшены. Но что Вам эти «полевые», из жизни доводы, в Вас зародился и живет червь, делающий свое дело против татарского народа и ислама. Если журналистка радиостанции «Свобода», ее московского филиала татарской редакции Назифа Кадырова в унисон за Мирихановым продолжает на всех площадках агрессивно заявлять: «платки и одежда, одеваемая современными мусульманками в России — это мерзость», какого уважения к мусульманам и исламу мы можем ожидать от инославных. В мусульманском платке и платье ( не в миниплатьях, голых пупках, полуобнаженных видах для соревнования привлечения внимания мужчин) Каримовы видят символ уничижения женщины. До революции безграмотные, невежественные указные муллы преподносили женщину как бессловесную рабыню мужа (так же как в православии «да убоится жена мужа своего), все советское время этот образ поддерживался агрессивными антиисламистами, верующими в коммунизм. В отличие от современных мусульман, аргументировано объясняющих нравственность в исламской одежде, каримовы-мирихановы не утруждают себя глубокими объяснениями неприятия мусульманской одежды, отвергая в частности платок причиной — «наши предки не носили платков, носили калфаки». Я вот, например, не помню, чтобы кто-нибудь в татарской деревне носил калфаки. Мои бабушки носили платки и шали. Для себя каримовы-мирихановы постановили: не будем носить никаких исламских головных уборов. И на здоровье, вас никто не принуждает. Тем не менее, по-моему мнению, мы должны уважать права других, калфаки или платки — дело каждого.

Чье оно государство российское – большевиков или всего народа российского?

В советские времена по радио, телевидению пропагандировали песни на национальных языках народов республик. В новейшие времена слышим ли мы регулярно хотя бы по той же «радиотарелке», доступной всем и каждому песни на языках народов России? Слышим ли мы положительные передачи об исламе и мусульманах, о народах страны? Нет. Вот если бы на уровне государства российского 2008 год объявили годом татарского языка в России, 2009 — годом чеченского, 2009 — годом марийского, и так по числу народов, можно было бы говорить, что на деле федеральная власть уважает многонациональный состав страны. Говорят, по плодам их узнаете их. Поэтому все разговоры о воспитании уважения к государствообразующим народам страны, об уважении к иноконфессиональной составляющей остаются пустыми рассуждениями, не закрепленными на деле.

Халида Хамидуллина