Достоевский и ислам

Достоевский и ислам – тема сложная для изучения: Федор Михайлович не посвятил этой религии ни одного конкретного текста в отличие от христианства и иудаизма. А между тем отдельные мысли, рассуждения великого писателя об исламе, его оценки постулатов исламской религии мы находим и в его публицистике, и в его романах, и даже в знаменитой Пушкинской речи, произнесенной на заседании Общества любителей русской словесности 8 июня 1880-го года.

Вице-президент Российского общества Достоевского, главный редактор альманаха «Достоевский и мировая культура», д-р филологических наук Карен Степанян ответил на вопросы нашего кор-та:

- Уважаемый Карен Ашотович, Вы можете сказать, когда начинается эта тема - Достоевский  и ислам? Испанский исследователь Ж. Морилльяс, например, утверждает, что с Кораном Достоевский познакомился только в 1859-м году, в Твери, т.е. уже после каторги и ссылки.

- Никакие темы у Достоевского не начинаются в середине. Достоевский читал необыкновенно много, он был величайше эрудированным человеком своего времени, причем читал свободно по-французски. Он, конечно, читал Коран во французском переводе, и безусловно, читал очень внимательно. Интерес к исламу, к Корану, это можно проследить, возник у него еще в молодости. Что касается его пребывания на каторге, а затем его проживания в течение нескольких лет в Омске и Семипалатинске, то там он дружил с очень известным деятелем казахского происхождения Чоканом Валихановым. Это правнук великого хана Абылая, внук последнего хана Средней Орды. Т.е. он родом из чингизидов.  Поскольку он был русским офицером, он был человеком православным, но очень хорошо знавшим и ислам, и Восток, и Коран. С Достоевским они дружили на протяжении многих лет. Естественно, в их разговорах часто возникала эта тема. Я думаю, что Валиханов ему много рассказывал и об исламе, и о Коране, и вообще о Востоке, потому что мало того, что он был офицером, он был этнографом, историком, этнографом, переводчиком, а еще и посланником русского правительства в тюркских районах Российской империи. Он был, конечно, глубоким знатоком всего Востока и исламского мира. Я думаю, что Достоевский у него много почерпнул. Кроме того, тогда было много книг о пророке Мухаммаде на французском языке, которые Достоевский все читал и очень хорошо знал. Поэтому говорить о том, что Достоевский чего-то не знал или о чем-то не догадывался, - это вряд ли. Не говоря уже о том, что для гения достаточно небольшого количества информации, чтобы понять суть проблемы. Это нам с вами нужно прочитать сотни книг, чтобы понять что-то. А гений все понимает с полулета. Действительно, отношение Достоевского к исламу было очень неоднозначным, очень многомерным. Его слова из Пушкинской речи - о «простодушной величавости веры» - показывают, что он видел суть этой религии. Сегодня эта самая «величавость веры» приводит к тому, что многие европейцы принимают ислам. Достоевский никогда не судил о человеке по его этнической принадлежности, по его национальности, а только по убеждениям и поведению. Что касается его отношения к исламу, то можно вспомнить образ дагестанского татарина Алея из «Записок из Мертвого дома», о котором он пишет как о человеке, «награжденном Богом». Можно вспомнить его образы лезгинов из тех же «Записок», Нурры, например, который был «чрезвычайно богомолен» и исполнял свято молитвы.  Можно вспомнить его отношения с Чоканом Валихановым. Все это показывает, что для Достоевского был важен человек как таковой.  Что касается достаточно резких высказываний Достоевского об исламе в ходе русско-турецкой войны 1877-78 годов, то тут речь шла о захватнической политике Османской империи, о жестокости тех, кто осуществлял эту политику, прикрываясь религиозными целями, и о тех в России, кто из ложно понятого либерализма сочувствовал им. У Достоевского есть фраза – «сброд, называемый французской нацией». И в то же время у него есть масса очень точных и очень положительных оценок Гюго (это был его любимый писатель), Бальзака, он писал, что этой гений мировой значимости, он обожал Корнеля, Расина. Безусловно, проблема «Достоевский и ислам» – сложная, но ее нужно обсуждать сейчас. Философ Г.С.Померанц говорил, что перегородки между мусульманами, христианами, атеистами, буддистами не достают до небес. Бог – един. Но мы-то не на небе еще, мы – здесь, на земле. На небе, конечно, перегородок нет, но у нас они есть. И наша задача сделать эти перегородки максимально прозрачными, чтобы мы видели и понимали: мы – такие, а они – такие. И среди них есть тоже разные люди. И среди нас есть разные люди. То есть мы должны эти перегородки признавать, видеть, но делать их максимально прозрачными, а не превращать их в железобетонную стену, за которой никого и ничего не видно. Поэтому эта проблема заслуживает обсуждения, но ее надо рассматривать в многомерности.

 - Известно, что в библиотеке Льва Толстого сохранилось несколько экземпляров Корана, а в библиотеке Достоевского они присутствуют?

- Существует большое описание библиотеки Достоевского, согласно этому описанию, в его библиотеке был экземпляр Корана на французском языке (Le Koran / Traduction  nouvelle… par M.Kasimirski. Paris, 1847). С этого французского перевода был сделан русский перевод К.Николаева, дважды выходивший в 1864-65 г.г. (Коран Магомета\ Переведенный с арабского на французский переводчиком французского посольства в Персии Казимирским. С примечаниями и жизнеописанием Магомета). Но надо понимать, что описание это посмертное. В Петербурге Достоевский переезжал постоянно из дома в дом, и многие книги пропадали. Когда он был за границей много лет, спасаясь от кредиторов, то его пасынок Паша, который не любил работать, практически распродал всю его библиотеку, чтобы получить средства к существованию. Поэтому, возможно, у него были и другие издания Корана, а уж то, что он читал Коран, причем еще в молодости, сомнений не вызывает.

- Во время русско-турецкой войны Достоевский, как известно, занял радикальную антиисламскую позицию. В чем причина?          

- Надо учитывать, что ситуация тогда была очень напряженной, потому что даже в самой России существовала очень сильная оппозиция позиции России в этой войне. До начала войны осуждались люди, которые добровольно отправлялись помогать сербам. Во-вторых, осуждалась сама война, зачем ради сербов воевать и прочее. И Достоевскому надо было в это время поднимать дух тех людей, которые готовы были ехать туда и отдать жизнь в этом противоборстве. Надо было и противостоять той части «прогрессивной», как Достоевский говорит, интеллигенции, которая готова была встать на колени перед турками, которых Россия якобы обижает. Чтобы понять Достоевского, надо много измерений держать в голове. Это был человек космического мышления. Он одновременно мыслил на разных уровнях. Он был человеком чрезвычайно искренним. Никогда не рисовался и не лгал, как некоторые писатели, которые пытаются себя представить более правильными, чем они есть на самом деле. Достоевский совершенно искренне мечтал о том, что  все народы земли, идущие от Сима, Хама и Иафета, все цивилизации объединятся в некое гармоничное единство. Он верил в это и старался в своем творчестве это отстаивать. Фундаментальной его мыслью была мечта о гармоничном союзе народов. А то, что на разных этапах его жизни отражалось в его мыслях, в его рассуждениях, в публицистике, – это надо накладывать одно на другое, видеть, какой фон был главным.

- Как Вы считаете, обращение к теме «Достоевский и ислам» дает нам рецепт для решения проблем современности?

- С помощью Достоевского можно попытаться понять, что происходит, как сделать перегородки более прозрачными, понять друг друга, понять всю сложность проблемы культурного и цивилизационного размежевания, понять, какие пути выхода из нее существуют. А пути выхода существуют единственно в том, чтобы люди научились договариваться друг с другом и не воспринимали свою точку зрения как единственно верную. А сейчас это очень распространено. Достоевский учит тому, чтобы попытаться понять оппонента, его точку зрения, согласовать ее со своей позицией и прийти к какому-то компромиссу. Этот принцип нам сейчас очень нужен.

Беседовала Ольга Семина