Исламская культура в России: возрождение или имитация?

Современный человек превратился из читающего в смотрящего — книги потеснило телевидение, а краткие видео­клипы стали своего рода иероглифами, впечатывающими в подсознание что угодно.

ИЗ ВСЕХ ИСКУССТВ — КИНО!

Современный человек превратился из читающего в смотрящего — книги потеснило телевидение, а краткие видео­клипы стали своего рода иероглифами, впечатывающими в подсознание что угодно. И недаром проницательный Ленин еще лет сто назад заявил: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». А совсем скоро на одном экране, будь то экран компьютера или телефона­коммуникатора, соединятся все возможные потоки информации: и буквенные тексты, и графики с таблицами, и фото, и видео. Собственно, это сжатие уже происходит. Дело техники — сделать это более доступным и легким в управлении, дело бизнеса — удешевить товар до предельной массовой окупаемости.

    Ревнители Ислама за рубежом давно осознали неизбежность и определенную пользу такого движения высоких технологий — ведь сам хай­тек никогда мусульман не пугал. И сейчас развивается исламское кино, недавно созданный телеканал «Аль­Джазира» стал важнейшим игроком на мировом информполе. Противоречий между технологией и содержанием нет. Но не в России, увы!

    Во­первых, за 15 лет свободы мы, в отличие от наших сограждан православных или протестантов, не смогли открыть исламское ТВ. Значит, не было ни кадров, ни желания учиться, а разбогатевшие тратили на все, кроме самого главного средства современной коммуникации.

    Второе. Попытка собрать, оценить и пропагандировать Ислам в кино — казанский фестиваль мусульманского кино «Золотой минбар», который прошел уже в третий раз, продемонстрировал неумение (или нежелание) быть инструментом исламской культуры.

    Что происходит там на уровне бытовой культуры? Уже третий год в фойе при показах продается спиртное, «глянцевые девы» в неглиже смачно курят, а редкие мусульмане жмутся где­то в уголке, дабы совершить намаз. Музыка, оформляющая открытие и закрытие, декорации на сцене — среднего уровня попса, далекая от исламских образов. А дергающиеся под фонограмму девицы в декольте, изображающие игру на скрипке(?), вообще напоминают то ли свиту Шурале, то ли мелких бесов.

    Награждая актера Евгения Миронова гербом Казани, мэр столицы Татарстана желает ему быть под защитой… змея Зиланта. А муфтий Гусман Исхаков, сообщив публике, что несколько минут назад наступил Священный месяц Рамадан, вручает приз авторам картины «Дилемма» с порнографическими сценами. Комментируя возмущение не только мусульман, но даже и журналистов, директор «Минбара» Зауди Мамиргов виртуозно объясняет, что в фильме показывается «то, как не должно быть», то есть кадры «ню» даны в воспитательных целях.

    Комментарии излишни — у организаторов есть лишь одна цель: «Мы сделаем сейчас Казань восточными Каннами, чтоб потом Канны назвали западной Казанью!» Это желание мэра города понятно как коммерческий проект, но абсурдно с точки зрения культуры и Ислама. Никогда Казань и Канны не обменяются и не поделятся ролями, стилем и своим неповторимым духом. Лишь глубокое чувство собственной неполноценности заставляет безо всякой нужды «прогибаться перед Западом». И это при том, что многие критики в самой Европе давно говорят о кризисе как всей европейской культуры, так и конкретно Каннского фестиваля, превратившегося из форума творческих людей в политически­коммерческую ярмарку тщеславия.

    Из того же комплекса неполноценности и ради заигрывания с дешевыми вкусами «человека толпы» — приглашение в качестве «пиар­приманки» старушки Катрин Денев, приезд которой стоил десятки тысяч евро. Жалко было видеть этого немощного старого человека в какой­то причудливой роли театра абсурда: в сопровождении 40­летнего бой­френда (хорошенькое определение для фестиваля на исламскую тему!), некогда очаровательная звезда «Шербургских зонтиков» освятила своим посещением церкви и мечети Казани… Зауди Мамиргов опять глубокомысленно объяснил: «Так пресса узнает о нашем фестивале и будет потом говорить: о, это тот самый фестиваль, который посетила сама Катрин Денев!»

    Несомненно, на фестивале были показаны как негодные, так и добротные фильмы. Но вывод о самой организации можно сделать, увы, безрадостный — вместо того, чтобы нести свет и чистоту Ислама современнику, «Золотой минбар» жалко потакает самым примитивным нравам масс­культуры постхристианского Запада.

КУДА ПРОРЫВ — В УЛЬТРА­КУЛЬТУРУ?

    И все же книга, а не кино и ТВ, по­прежнему остается в центре культуры мусульман нашей страны. Какова же здесь картина и насколько удалось достичь современного уровня книгоиздательской культуры?

    Первое, что бросается в глаза, — ДУМы (Духовные управления мусульман) практически не научились создавать творческие коллективы пишущих ученых и журналистов, наладить книгоиздание оригинальной продукции. Исключением стало ДУМ Нижегородской области с его издательским домом «Медина», практически не позволяющее себе перепечаток, но ежегодно выдающее только оригинально написанные тексты. Однако и его затронула общая для всех мусульманских изданий проблема — качество редактирования и уровень русского языка. Увы, проповедники Ислама давно уже осознали, что именно русский язык стал в нашей мультикультурной стране «языком имперского общения», и мусульмане в первую очередь обязаны демонстрировать не просто грамотность, но свойственное исламской классике высокое и эффективное Красноречие.

    Вторая проблема — это литературные конкурсы. Теперь они проходят в честь праздников во многих мечетях и в масс­медиа, но поражают своей нетребовательностью: господствует принцип этноцентризма и «правильной идеологии» при низком художественном качестве. Самый крупный проект в этой сфере — всероссийский конкурс с претенциозным названием «Исламский прорыв». Уважаемое и успешно расширяющее свои проекты московское издательство «Умма» явно поторопилось и выступило на публике, не заботясь о своей репутации и отклике среди верующих. Так, в жюри были приглашены такие одиозные личности, как Эдуард Лимонов и Илья Кормильцев. Они вне сомнений талантливы как литераторы, но чему они посвятили свои перья? Лимонов — матерщине и скабрезности, экстремистской риторике созданной им НБП — партии национал­большевизма. Кормильцев после себя оставил сайт Ультра­Культура, пропагандирующий извращения и наркотики — зайдите на него и попробуйте понять, как все это может появиться хоть в какой­либо близости с исламскими проектами? Илья покинул наш мир в лондонской больнице, и кто­то заявил о том, будто он принял Ислам. Аллаху а’лим — это знает лишь Господь! Но мы должны четко зафиксировать: он не раскаялся в своем детище, и этот сайт до сих пор остается средством разложения для многих душ.

    Увы, здесь сработала та же матрица, что и с «Золотым минбаром»: нет ясной исламской концепции, не отобраны кадры, а приспособление к «миру сему» происходит с явной изменой замыслу. Обидно, что это делают сами мусульмане.

    Но равно обидно и за наших музейщиков и востоковедов, вовлеченных в проект «Золотой Коран». Некая фирма, работающая с золотом и ювелирами, выставила в ГМИИ им. Пушкина в Москве листочки из золота с рельефными буквами, переведенными со знаменитой рукописи — старейшего в мире Корана Османа. Заявила, что призывает всех мусульман заказывать и покупать копии — для подарков первым лицам исламских стран. Дополнительно было сказано, причем совершенно неконкретно, будто «часть доходов от продаж пойдет на развитие востоковедения в Петербурге». А сейчас, в дни Рамадана, эта выставка отправилась в Тегеран.

    Здесь поражает сразу все. Никакой научной, востоковедческой, исламоведческой и даже выставочной ценности эти мелкие листочки не имеют. Налицо коммерческая акция по раскошеливанию любителей «делать эксклюзивные подарки». При этом никто не подсказал бизнесменам, что золото в исламской традиции дарится только женщинам, но никак не мужчинам. И вообще мусульманам важнее исправление жизни во всех ее проявлениях, чем золочение куполов, авторучек или древних рукописей. Досадно, что на эту дешевую, но ярко блестящую наживку откликнулись директора столь уважаемых структур, как Институт востоковедения, Эрмитаж, Совет муфтиев России.

ИДИТЕ В МЕЧЕТЬ В ПРАЗДНИЧНОЙ ОДЕЖДЕ!

    Поразительна трансформация, вернее девальвация моды мусульман современной России. Мы слушаем Коран и хадисы, призывающие нас выражать в быту, в одежде, в благовониях, в манерах — радость и благодарение Творцу, но сами стали ходить мрачнее тучи. Особенно это относится к мужчинам. Большинство — в черных одеждах, будто они монахи, или «зэки», или только что вернулись с земляных работ. В одежде нет ни разноцветья, ни следов национальной культуры, главное — никакой радости и связи с жизнелюбивой и яркой традицией предков. Так одеваются подростки в период гормонального бунта и тотального отрицания мира старших. Так одеваются отрекающиеся от мира аскеты. Так, скажет вам любой милиционер, определяют издали любого гастарбайтера.

    А среди мулл­татар с советских времен закрепилась странная мода на ношение галстука вместе с мантией и чалмой (или кяпячем) — некая смесь колхозника со стариком Хоттабычем. Галстук — яркий символ западного бизнес­стиля, психологи выявили его связь с фаллическим самоутверждением. И недаром в большинстве стран традиционной исламской культуры он неприемлем.

ДЕТИ — НАШЕ БУДУЩЕЕ, ОТДАННОЕ В ЧУЖИЕ РУКИ

    Наконец, самая неразработанная сфера — исламская культура для детей. Нельзя сказать, что никто ничего не делает. Почти при каждой мечети теперь проводятся встречи и утренники для детей, справляются праздники, где­то удается регулярно вести мектебе, хотя во многих местах они все еще называются чуждым по своему религиозному смыслу термином «воскресная школа».

    Однако в целом пока большая часть детского времени, и особенно досуга, отдана мусульманами… в руки немусульман. К примеру, где развлечь ребенка? Современный город предлагает отправиться в «Крейзи Клаб. Развлекательный дет­ский центр» с шумом от воющих машин, с дикими монстрами при входе, с электронными играми, развивающими не только меткость стрельбы, но жестокость и агрессию. Неслучайно ведь бизнесмены, вложившие миллионы в эти «клубы для сумасшедших», дали им такое название. В итоге они хотят получить мелко мыслящее, агрессивное и несамостоятельное существо — идеального человечка общества потребления, безликого, вненационального, безрелигиозного.

    Детская субкультура до недавнего времени была темным провалом вообще в масштабах всей страны. Первая ласточка улучшения — новый детский телеканал «Бибигон». Если мусульмане не хотят потерять своих детей — нужны тройные сверхусилия по созданию целой детской инфраструктуры.

А ПОЧЕМУ НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ?

    Кто виноват во всем, что критически описано выше? Несомненно, мы сами. Но очевидны и исторические корни.

    Давайте сравним. Пра­вославная традиция подверглась первому сильному удару в XVII веке с расколом церкви, затем Петр I лишил ее патриаршества, Екатерина II — монастырских земель. Самые большие гонения длились 70 лет от советской власти. А Ислам? 450 лет назад с падением Казани началось уничтожение духовной и аристократической элиты исламских народов Поволжья, 200 лет назад — то же самое с народами Кавказа. Разве можно за 15 лет свободы, которой никогда ранее не было у мусульман России, восстановить упущенное, да еще и грамотно вписаться в ритмы и технологии современной культуры?

    Честно анализируя провалы и ценя достоинства нынешнего дня, можно решить все проблемы в культуре. Инша Аллах — если будет на то воля Господня!

Аналитический центр «Амаль»